Последние отзывы

  32  

Понежившись под тугими струями ранее определенное количество времени, Дарья появилась в комнате, упакованная в огромное махровое полотенце.

Вячеслав Вениаминович мирно дремал на краешке кровати, сжимая в руках скрипку. Бутылка бренди была пуста и валялась подле него на полу.

Ей хотелось визжать от удовольствия.

Она приедет домой, и мать не будет разоряться по поводу ее ночных похождений. Все закончилось как нельзя лучше.

Стремительно одевшись, она вылетела прочь и понеслась мимо дома Сергея к трамвайной остановке, которая вроде бы должна была находиться не очень далеко от коттеджей.

* * *

Открытая банка маринованных болгарских огурчиков стояла на подоконнике, призывая только что отлившего рэкетира полакомиться ее содержимым. Санек не стал включать свет, и так видать. Он медленно, стараясь не шуметь, прокрался к сосуду и стал с помощью вилки вылавливать кандидата на употребление. Голова его при этом вела себя довольно своенравно и не хотела подчиняться проспиртованному мозгу. Он возился долго и в конце концов принял весьма эффективное решение – взял банку в руки и вытряс себе в рот огурчик вместе с несколькими глотками рассола.

Взгляд моментально прояснился и сфокусировался на ком-то, двигающемся по дороге мимо возвернутого шефом Серегиного жилища.

– Смотри-ка, кто идет, – Санек отошел от окна, чтобы растолкать Сергея. Они вот уже несколько часов подряд выполняли комплекс процедур по выходу из запоя, потребляя огуречный рассол и отсыпаясь. Так как последние несколько суток они вели абсолютно ненормальный образ жизни, ощущение времени у них отсутствовало. Спать и есть хотелось в абсолютно произвольном порядке и утром, и днем, и вечером, и ночью. То, что сейчас Саня наблюдает за Дарьей из окна в спальне, – чистая случайность.

– Че те надо? – Сергей очень плохо представлял себе, как он сможет быть в форме уже через несколько часов. А тут еще Шура мозги компостирует.

– Там та самая краля, перед которой нам надо извиняться.

– Дада?

– Она самая.

– Пошла она. – Он перевернулся на другой бок и пробормотал в стенку: – Теперь ее имеет мой сосед.

* * *

Мать встретила ее молчанием. Открыла дверь и ушла в свою комнату.

По установившемуся порядку, Нина Ивановна занимала спальню, а Дарья царствовала в зале, где был телевизор, диван, письменный стол и пара потрепанных кресел.

Сбросив одежду, она снова полезла в душ.

«Как хорошо, что сегодня ничего не было. И как вообще смотреть в глаза Грише? Пожалуй, он лучшее, что встречалось мне в жизни. Надо будет сходить к нему завтра, пока его выпишут – пройдет еще неделя, да и дома ему надо будет вести себя поосторожней. А какие слова он мне говорит… Предлагает замужество».

Дарья стерла сконденсировавшуюся на зеркале влагу и уставилась на себя.

«Повзрослела девочка. Надо бы и жизнь начать обустраивать. Вот и кавалер подходящий выискался. Пусть он не очень мне нравится, но вполне обеспечен. Может, и трахаться со временем научится. Практики ему, бедняжке, не хватает пока. Мне уже есть с кем сравнивать».

* * *

Он никак не мог понять, почему раз в полгода шеф меняет у себя в офисе ковровые покрытия. Сергей не мог объяснить это, а потому считал такое поведение чудачеством. Выбрасывает деньги на ветер.

Они с Саньком ступали по новеньким сереньким дорожкам, расстеленным на втором – административном – этаже гостиницы. Вот тоже прикол. Нет чтобы забраться на самый верх, где вся Волга как на ладони, – Никитин предпочитает находиться поближе к земле.

Шеф сидел за столом и пил утренний кофе.

– Отошли? – поинтересовался он, пристально разглядывая облажавшиеся боевые единицы.

– Все нормально, – твердо заявил Серега.

– А морды все равно мятые. Ладно, садитесь.

Они сели, гадая, каких задач нарежут им на этот раз.

– Первым делом пойдете к Варалову. Сколько бы он ни дал – все ваше. – Серега не знал, что и подумать. С учетом раздолбанной машины, транспортировки сынка и, естественно, морального ущерба набегало тысяч на двадцать пять – тридцать. – Потом вплотную займетесь Хориным. Он слишком давит на нас, надо бы его обездвижить… Навсегда.

Это был приказ об убийстве.

Санек был очень плох, но тем не менее продолжал соображать:

«Убирать Хорина все равно не мне, а Сереге. Пусть он получит больше, но и случись какая кака – ему не отвертеться. Да и сколько на нем уже трупиков? Пять? Десять?»

  32