33 
– Вы с ума сошли, – горько сказал отец Василий.
– Я-то как раз нормальный! В этом и есть ваша беда. Вы решили, что все так считают: раз священник, значит, не мог. Еще как мог! Завтра утром я уезжаю в Управление по делам, заодно наведаюсь к следователю. Учтите, что вернусь я с ордером на ваш арест. Это совершенно точно, потому что все улики против вас. А теперь идите к себе домой и считайте себя под домашним арестом. Если решу, что вы пытаетесь скрыться, то за стеной у меня есть «собачник» – посажу под замок.
– Вы даже не представляете, Павел Борисович, как вы заблуждаетесь, – ошарашенный таким откровением, сказал священник. – Не знаю, кого вы наслушались, от кого такие характеристики услышали, но, может быть, стоило поговорить обо мне и с теми, кто меня хорошо знает?
– А кто вас хорошо знает? Вы же здесь живете всего год, если не ошибаюсь. Откуда вы взялись, какое ваше прошлое? Этого никто не знает, но выяснить, видимо, придется.
– И тем не менее есть в селе люди, которые меня хорошо узнали. Расспросите Прокопенко, Матюшина. Да и Рогов вам наверняка обо мне рассказывал перед отъездом.
– Хлипкие у вас свидетели, батюшка, – язвительно заметил участковый. – Кто такой Прокопенко? Муниципальный управляющий, который хочет с вами в дружбе жить – может, и ему что обломится. Матюшин – выживший из ума в своем лесу старик. Этого еще на дееспособность проверять нужно. А Рогова вы совсем зря приплели. Это совсем не в вашу пользу. Алкоголик, которого сослали сюда с серьезной работы. Он и здесь бы не удержался, если бы не ваши фокусы. Ишь, майора получил. Его просто пожалели и не выгнали из милиции. К тому же вы его еще и обмануть успели. Что это за афера с домом? То вы жили в клубе, потом втерлись ему в доверие и перебрались жить в его дом, а теперь он вообще вам стал принадлежать. С этим еще предстоит разобраться. Подмяли под себя участкового, но я не Рогов, меня не подомнешь.
На этом разговор закончился. Отец Василий вышел на улицу в состоянии некоторой растерянности. Когда на тебя бросается преступник с ножом, когда тебе вполне конкретно и по конкретной причине угрожает продажный начальник милиции или местный авторитет – тут все ясно, как действовать. Но когда на тебя вот так буквально выливают ушат помоев… Отец Василий не подозревал, что все факты можно составить и объяснить вот в такой форме и с такими дикими выводами. Совсем дурак или до такой степени инфантильный? Нет, решил священник, Белоусов не дурак, к тому же отличник учебы. Тут дело совсем в другом. Именно инфантильное стремление стать лидером на пустом месте, желание быть уважаемым человеком в селе по должности, а не по заслугам, юношеский максимализм, присущий обычно школьникам, но никак не лейтенанту милиции. И, конечно же, желание поскорее заслужить похвалы начальства. Но опыта-то нет. Ни милицейского, ни житейского.
«И что же мне теперь делать? – думал священник. – А если каким-то чудом ему удастся убедить следователя? Например, им обоим захочется поскорее закончить это безнадежное дело. Не нашли преступника, так назначат его. Уж пожилой следователь-то знает, как составить документы, чтобы для суда они выглядели убедительно. А может, и судья свой, хороший знакомый, который не будет разбираться, а наложит свой вердикт – виновен. Да, батюшка, – подумал отец Василий, – много чего ты повидал на своем веку, а вот в СИЗО еще не сидел и в зоне в качестве осужденного еще не был». Надо было что-то предпринимать, пока не восторжествовала глупость. «Нет, Белоусов, – подумал отец Василий, – не выйдет у тебя этот номер. Дилетантством и наглостью ты меня не возьмешь. Если дело касалось бы только меня одного, то я, может быть, и смирился бы. Но сейчас дело обстоит совершенно по-другому. Убийца-то существует, и он на свободе». Привычная энергия и жажда деятельности снова всколыхнулись в отце Василии с прежней силой, как несколько лет назад.
Отец Василий направился прямо к храму. Церковный сторож очень удивился ночному визиту настоятеля, но вопросов задавать не стал. Примерно час отец Василий рассказывал по телефону Рогову, которого он своим звонком поднял с постели, о сложившейся ситуации. Наконец, Афанасий Петрович посоветовал не дергаться и ничего больше не предпринимать. Отставной майор был очень зол на Белоусова за то, что тот устроил такое на его бывшем участке. Он еще не знал того, какие ярлыки молодой лейтенант на него навесил. Чтобы Рогов остался объективным, отец Василий эту часть разговора с Белоусовым передавать Афанасию Петровичу не стал.
33 
