Последние отзывы

  21  

– Вот уж не думала, что для того, чтобы играть попсу, надо очень уж настраиваться!

– Не забывай про Апрель! Она не могла выступать.

– Почему?

Иволгин попытался сфокусировать взгляд на лице Дарьи, но ничего не вышло.

– «Почему, почему»! Голос она себе посадила… Пойми, я пытался найти выход, но чуда не произошло, она не смогла петь.

– Неужели ни у кого не было кассеты? В крайнем случае, можно было пойти и купить какую-нибудь запись прямо на лотке и поставить, все бы прошло худо-бедно, а так деньги потеряли.

– У нее было до этого несколько песен, но мы не готовили под них хореографию. В общем, я узнал, что сегодня у местной группы стащили инструменты, и решил воспользоваться этим. Вышел к народу и запросто наврал.

– Как все, однако, непросто, – подметила Дарья. – И что ты теперь собираешься делать?

– Послушать твоего совета… уснуть. – «Борода» положил голову на подушку и через мгновение захрапел.

Дарья сняла с него очки и положила на тумбочку, затем пошла готовить себе кофе – уже рассвело.

Пока кофейник закипал, она обшарила пиджак Иволгина и действительно обнаружила, что внутренний карман с левой стороны несколько перешит, так, чтобы в него помещалась пластмассовая коробочка с лазерным диском. Решив утолить любопытство, она вытащила упаковку и открыла ее. Внутри никакого диска.

* * *

За окном офиса Гюнтера Фишера бушевала постсовковая жизнь.

Широкоплечий бюргер, несмотря на ранний час – не было еще и шести, – прохаживался по мягкому ковру в блескучих черных ботинках. Он был выбит из колеи тем, что натворил его телохранитель. Убить двоих пацанов! Как он мог?! А если его найдут, а хуже того, расколют и начнут вынимать коммерческую информацию? В этом случае проблем не оберешься…

Содержимое чемоданчика было ему необходимо, но почему этот русский майор не мог обойтись с ворами поделикатнее?

Петров предстал перед шефом – тот был его ровесником – в некотором смущении. Как объяснить Гюнтеру свою оплошность, он так и не придумал, да и стоило ли врать?

Они знали друг друга уже пятнадцать лет. Тогда, в бывшей ГДР, советских военных баз было предостаточно. На одной из них, под Лейпцигом, служил Петров…

Однажды, возвращаясь из бара навеселе, он увидел, как трое отвязных типов лупят одного – аккуратно одетого товарища. Старший лейтенант спецназа мимо не прошел.

Спасенный от избиения гражданин ФРГ Гюнтер Фишер не захотел просто так расставаться с русским, он чувствовал, что обязан ему. Заплатил двести марок. Обменялись адресами, на том все и закончилось. Гюнтер в рваном костюме поплелся в гостиницу, а русский офицер с подбитым глазом отправился в расположение части.

Спустя пятнадцать лет Гюнтер отыскал Иннокентия и предложил ему работу. К этому времени майор Петров успел поймать пулю на Кавказе и уйти на пенсию. Предложение работать бок о бок было принято незамедлительно. Теперь же майор боялся увольнения. Он сам сформировал небольшое подразделение из бывших офицеров, которое обеспечивало безопасность немца. С ним при надлежащей оплате могли поступить точно так же, как он с мальчиками. Доставив самолично чемоданчик после случившегося, Петров рисковал головой.

Гюнтер налаживал в городе производство зубной пасты. До пуска конвейера оставалась всего неделя, и Фишер просто не мог быть в другом месте.

То, что русские уважают только сильного хозяина, Фишер понял давно, как только начал работать на местном рынке. Дело не шло до тех пор, пока он не стал лишать людей премий за малейшее нарушение. После репрессий народ перестал опаздывать, выносить из офиса писчую бумагу и неаккуратно мочиться в туалете. Проклизменный главный инженер ныне интенсивно идущего строительства перестал жаловаться на вечную нехватку бетона и солярки. Воруют все, но надо же знать меру!.. Как ему поступить с Иннокентием, он пока не решил. Прежде чем отдавать какие-то распоряжения, он хотел побеседовать с Петровым.

– Проходи, – предложил бизнесмен, протягивая широкую ладонь.

Рукопожатие вселило надежду в Петрова. Он понимал, что переборщил, но все же в глубине души надеялся на прощение.

Гюнтер, увидев дипломат, на время отложил вопрос о судьбе самого телохранителя.

– Ты открывал его? – спокойно поинтересовался он, забирая из рук Иннокентия отделанный черной кожей чемоданчик.

– Здесь же необходимо знать код, – возразил Петров.

– А знал бы, открыл?

  21