Последние отзывы

  50  

Объясняя все это, я сняла рюкзак, развязала и, достав пистолет, протянула его парню. Он спокойно, не торопясь и не боясь, что кто-то со стороны может увидеть оружие, принял его от меня, засунул за пояс, прикрыв сверху выпущенной наружу голубой джинсовой рубашкой. Мне вновь понравилось спокойствие и неторопливая уверенность, с которой он это сделал. Да и вообще – он мне положительно нравится…

Кто же он такой?

– Не ломайте голову, Лена, – улыбнулся он, прочитав, видимо, вопрос в моих глазах. – Я чувствую, мне нужно представиться. Потому что сейчас вы должны будете мне все рассказать, что случилось с вами на самом деле и как это вам удалось заработать репутацию убийцы… И я не хочу, чтобы вы испытывали ко мне недоверие. Не стоит с этого начинать знакомство… Я не из тех, кто верит милицейским объявлениям…

Итак, – продолжал он после небольшой паузы. – Зовут меня Дима. Фамилия – Корчагин. Моя профессия – частный сыщик, правда, я не успел раскрыть еще ни одного преступления, поскольку только сегодня утром получил в мэрии лицензию на право заниматься этой деятельностью. Скажу сразу, что не верю, Лена, что вы кого-то убили. Разве что – случайно. Но тогда это не убийство, а несчастный случай. Я видел ваш взгляд, когда вы читали объявление о своем розыске… Внешность вы, конечно, постарались изменить, но взгляд у вас – слишком красноречивый… Вы, наверное, не заметили, но, пока вы читали объявление, вы трижды посмотрели влево и дважды вправо. Со страхом посмотрели… Я, Лена, человек любопытный, как и положено сыщику, я заинтересовался – что это вы такое на этом стенде читаете, что вас так напугало?.. И через ваше плечо прочел объявление о Елене Гуляевой. Знаете, как я вас узнал?.. Нет, конечно, не по фотографии. По ней вас впору в Африке искать, среди негритянских племен… Вот по этой фразе: «Глаза карие, восточного типа, разрез глаз слегка зауженный…» Разрез глаз без пластической операции изменить невозможно. Ваш страх сразу получил объяснение… Знаете, что делает преступник, прочитав объявление о своем розыске?.. Впрочем, не знаю, что он делает, но уверен, что не будет он стоять перед ним десять минут, не будет озираться в страхе, что его узнают… Он постарается поскорее и понезаметнее скрыться. И я понял, что вы – не убийца… Хотя ищет милиция именно вас… Но милиция слишком часто попадает впросак, чтобы можно было верить ее листовкам… Однако ведь что-то в этой листовке правда? Не так ли? Ведь пистолет у вас все же оказался? Так, как там и написано. Что же еще соответствует действительности? Кроме года рождения…

Он, наверное, специально говорил долго, чтобы приручить меня к себе. Его мягкий голос, отсутствие агрессии, рассудительность создавали атмосферу доверия. У меня почему-то даже мысли не появилось, что он может меня обмануть. И оказаться никаким не частным сыщиком… А кто ж он тогда – бандит, что ли? Не похоже…

Не могу объяснить, что на меня нашло, но я начала с самого начала, с того злополучного утра, когда я наткнулась в газете на объявление Лаптева. Дима слушал внимательно, сосредоточенно, не перебивая, не ухмыляясь скептически, даже не улыбаясь. Я вдруг с удивлением поняла, что он принимает меня больше всерьез, чем я сама. Наверное, в той жизни, в которую я случайно окунулась, вернее, в которую окунул меня Лаптев, Дима понимает намного больше меня.

И неожиданно для себя я Диме рассказала все. Все до самых незначительных подробностей. Ну, единственное, о чем я умолчала, это о поездке на яхту с Николаевым. По моей версии, он отвез меня домой и мы рассталась. Не знаю, убедительно ли это прозвучало, но Дима никак не выдал своих сомнений, если даже они у него и были. Остальное я ничего от него не скрыла. Наверное, интуитивно почувствовала, что он меня поймет и поверит в мою историю. Да, я рассказала ему правду, а не очередную легенду. Может быть, опять сработал мой принцип – рассказывать человеку то, что он хочет услышать. Дима ждал детективную ситуацию – и он ее получил.

Когда я дошла до посещения «Пробоины», тайного притона наркоманов у Казанского вокзала, он единственный раз меня прервал. Но только для того, чтобы увести от милицейского щита, у которого мы все еще торчали. Он усадил меня за столик открытого летнего кафе, купил мороженое, извинился за то, что вынужден был прервать мой рассказ, и попросил продолжать.

…В общем, рассказывала я долго. Остановилась на сегодняшних поисках работы, на том, как увидела свою фотографию под стеклом, как услышала его неожиданную фразу…

  50