Последние отзывы

  36  

Он прекрасно знал, что никакая больница Николаеву уже не поможет, если только Долговязый сумел сделать хоть один выстрел. А судя по тому, что сообщила секретарша, он сумел. И сейчас дает показания милиции в качестве свидетеля. Поэтому Лаптев немного нервничал – Долговязый пока не мог ему сообщить, удачно ли прошло задуманное покушение на Николаева и почему он дал мне уйти из его офиса.

И Лаптев тоже решил внести коррективы в свой план.

Он-то уже думал, что не увидит меня больше, что на меня уже надели наручники и везут в следственное управление на допрос. А я почему-то вновь оказалась перед ним.

Со мной нужно было что-то решать. Пока милиция обнаружит на кейсе отпечатки пальцев, пока выяснит, что непосредственно перед убийством у Николаева побывала я, пока установят мою личность, пока начнут меня искать… Пройдет какое-то время, а меня нужно иметь где-то под рукой, чтобы быстренько навести на меня милицию.

Мне казалось, что я просто читаю его мысли!

Но не в офисе же у себя Лаптев заставит меня дожидаться ареста.

Позвольте-ка! Но искать-то меня начнут дома. Больше негде! Значит, нужно срочно отправить меня домой. И Лаптев кинулся осуществлять эту идею.

Я чуть не рассмеялась, когда поняла, что совершенно точно угадала ход его мыслей.

– Ну вот и все, деточка! – оживленно сообщил мне Лаптев после некоторого размышления. – Порадовала ты еще раз меня, старика. Ты справилась просто отлично!

Теперь я уже понимала всю двусмысленность этих фраз, и у меня холодок прошел по позвоночнику от этого «вот и все».

– Ты, наверное, знаешь, как приятно получать деньги за честно выполненную работу. Но тебе вряд ли известно, как приятно платить за отлично выполненное задание. И поверь, мне сейчас очень приятно отсчитывать эти купюры и передавать их тебе.

Он передал мне небольшую пачку пятидесятидолларовых бумажек.

– У вас больше нет для меня сегодня поручений? – спросила я.

– Есть, – ответил он. – Но это скорее просьба, чем поручение. Я хочу, чтобы ближайшие два-три часа ты была у себя дома. И ждала моего звонка. Да и отдохнуть тебе нужно, хоть немного. Я как раз обдумываю еще одно, не менее конфиденциальное поручение… Надеюсь, с ним ты справишься так же легко…

– Если оно будет вами столь же щедро оплачено, я с удовольствием его выполню, – заверила я Лаптева на прощание.

На самом деле я очень многое отдала бы за то, чтобы не видеть больше никогда его мрачную физиономию и не слышать его голос, от которого у меня теперь мурашки по коже бегали…

По-моему, он ничего так и не заподозрил. По крайней мере, ни его слова, ни его поведение мне об этом ничего не сказали.

Конечно, я не поехала домой. Мы с Николаевым договорились встретиться после того, как провернем эту небольшую инсценировку его смерти. Прямо к Николаеву я от Лаптева и направилась.

Вход в «Рампу» был уже блокирован службой охраны, в здание никого не впускали и не выпускали из него, но меня тут же пропустили и в сопровождении двух крутых ребят с автоматами проводили в кабинет к Николаеву. Оказывается, ходить под охраной не так уж и приятно. У меня было такое чувство, будто я иду под конвоем, словно меня не охраняют, а сторожат, чтобы я не сбежала. Мерзкое, надо признаться, чувство…

Николаев, когда я к нему вошла, сидел в глубокой задумчивости. Выпятив нижнюю губу, он почесывал нос мизинцем. В кабинете ничего не изменилось, никаких следов борьбы я не заметила, в нем был прежний деловой порядок. Только бронзовая ваза стояла не на том месте, где была раньше.

Увидев меня, Николаев не улыбнулся, не встал, даже не пошевелился, голову в мою сторону не повернул. Он только спросил:

– Ну?

«Извозчик ты, а не губернатор!» – подумала я. Но ссориться с ним в мои планы сейчас не входило. Наверное, и он это понимал. Может быть, потому и вел себя так грубо… Ладно, я пока потерплю…

– Он поверил, – ответила я.

– Поверь и ты, что я тебе очень и очень благодарен за то, что ты для меня сегодня сделала, – все так же не двигаясь, начал Николаев…

Я слушала и недоумевала. Речь вроде бы шла о благодарности, но тон у него был какой-то угрожающий… Похоже, эта история только начинается. Сейчас и этому от меня что-нибудь понадобится. Какие-нибудь конфиденциальные поручения. Меня уже просто в дрожь бросало при одном слове «конфиденциальные»…

– Но, как ты сама прекрасно понимаешь, ты в этой игре всего лишь – пешка… Главные фигуры – я и Лаптев… Поэтому – сейчас ты мне все расскажешь. Все, что тебе известно об этом деле. Ответственность за развитие ситуации я с этого момента беру на себя. И я должен обладать всей информацией, чтобы принимать правильные решения… Надеюсь, я тебя убедил?

  36