Последние отзывы

  104  

— Чего не сказал? Ладно. Уже неважно.

Пока я одевался, Грег молча стоял рядом и ждал. Я мрачно поглядывал на него, раздумывая, не врезать ли ему промеж глаз или сначала все-таки выяснить, зачем он сюда приперся. Да и злость понемногу остывала. В какой-то момент я догадался, что это была не моя злость, а змея, и мне стало стыдно за нее.

Тогда он сказал:

— Неужели ты мог подумать, что мы тебя бросим? Мы с тебя глаз не спускали, следили днем и ночью. Ты отлично держался. Меня действительно впечатлило, что ты дважды попытался убить себя…

— Как дважды?!

— Твоя болезнь. Ты постоянно управляешь реальностью, сам того не замечая. Правда, в основном себе во вред.

— Ничего себе, — пробормотал я.

— Когда я понял, что у тебя есть не только дар, но и воля, то решил, что за тебя имеет смысл побороться.

— Не понял. В каком смысле — побороться?

Золотая звезда у Грега на лбу понемногу бледнела, пока не слилась с кожей. Одновременно погасли и тонкие золотые линии на песке.

— Наш последний разговор… Думаю, мы оба понимали, что он не имеет значения. Тебе поздно соскакивать. Превращение идет полным ходом. Единственный способ остановить его — смерть.

— Но почему ты мне этого тогда не сказал?! — воскликнул я. — Откуда мне было знать…

Тут до меня дошел смысл его фразы. Я попятился к воде. Грег следил за мной, обманчиво спокойный и расслабленный, как всегда.

— Можно я все-таки договорю? — сказал он. — Прощаясь с тобой, я был почти уверен, что это конец, и тебя ждет обычная судьба девяноста девяти процентов куколок. Не могу сказать, до чего мне было обидно, но я смирился. Не первый раз, не последний… Однако, понаблюдав за твоей борьбой, я понял, что у тебя еще есть шанс. По крайней мере ты стоишь того, чтобы дать его тебе.

— Но ты же сам сказал, что единственный способ остановить превращение…

— К сожалению, да. Но мы не будем останавливать превращение. Мы попробуем его завершить.

Меня бросило в жар, будто я не вылез только что из ледяной воды.

— Грег, — с трудом проговорил я, — ты же еще тогда знал, что для этого требуется.

— Остался всего один шаг, — сказал он. — Еще один маленький шажок, и ты изменишься навсегда. Очень важно сделать его в правильном направлении…

— Я на это не пойду. Я не прикоснусь к Ваське!

— Ты что, предпочитаешь умереть сам?

— Конечно!

Грег улыбнулся.

— Помнишь, я спрашивал тебя, чем ты готов пожертвовать? И что ты ответил? «У меня ничего нет». Почему ты так сказал?

— Да ляпнул не подумав! — с досадой воскликнул я. — И теперь расплачиваюсь за ту ошибку по полной…

— Ничего ты не ошибся, — возразил Грег. — Ты все обдумал и сказал это намеренно. Ты прекрасно понял смысл вопроса и выбрал «безопасный» ответ, потому что не хотел платить вообще ничем. Но так не бывает, Алекс. Если ты не хочешь выбрать жертву сам, ее выбирают за тебя. Когда Ники сообщила, что у тебя есть дочь, я понял, что выбор уже сделан.

— Но почему именно она? — взвыл я. — Валенок же сказал: «У тебя есть ты сам!»

— Верно, есть, — кивнул Грег. — Для любого человека главная ценность — все-таки он сам, что бы он при этом ни воображал. На это вся надежда.

Мне вдруг показалось, что с моей души свалился камень размером с гору. Причем до последних слов Грега я и не представлял себе его истинной тяжести.

— То есть Васька… — пробормотал я. — Ее необязательно…

— У меня есть в запасе пара способов обойти это. И сделать так, чтобы вы оба остались в живых.

Дышать становилось все легче и легче…

— Но имей в виду, Алекс, — продолжал Грег, — даже если все пройдет удачно, дочка навсегда останется твоей серьезной проблемой. У тебя не должно быть слабых мест. Превращение обязательно привлечет к тебе внимание очень неприятных сущностей. А дочка с тобой слишком связана. Я пока не знаю, что тут можно сделать. Тебя-то я стану защищать, а ее нет…

— Ну и не надо! — воскликнул я, в эйфории от ранее сказанного. — Я сам буду ее защищать!

— Именно это я и хотел от тебя услышать.

Грег, прищурившись, посмотрел в небо.

— Сейчас мы кое-что проверим. Последний тест. Ну-ка посмотри направо. Что-нибудь видишь?

— Где?

Я завертел головой.

— Не туда смотришь… Ага, повыше. Над парком.

Ничего особенного, кроме грозовой тучи, я на небе не увидел. Только вдалеке, над Петровским стадионом, парил черный воздушный змей с перепончатыми крыльями. Он то резко взмывал, то двигался зигзагами, ловя ветер.

  104