Последние отзывы

  38  

– Слушаешь? – с деланым удивлением спросил голос с кавказским акцентом. – Это странно, что ты слушаешь, сейчас ты уже ничего слушать не должен. Ну, да ничего, не добрались до тебя в этот раз, доберемся в следующий. Ты понял за что, спортсмен недоделанный?

– Ну, с-сука… – выдохнул Медведь. – Я ж тебя голыми руками придушу! Думаешь, я не понял, кто ты такой, ублюдок?!

Но в трубке уже зазвучали короткие гудки.

– Ох, падла… – прохрипел Медведь. – Ну, они у меня кровью умоются, всех перебьем до последнего, ни одной черномазой обезьяны чтобы тут не осталось.

– Думаешь, это Гамзаев со своими ингушами? – спросил рыбообразный.

– А кто еще?! Эти суки решили, что они тут круче всех. Ну, так мы им покажем, кто тут на самом деле хозяин!

– А может, блатные? – с сомнением в голосе спросил рыбообразный.

– Какие блатные! Их пахан сейчас на зоне, они вообще в счет не идут! Это ингуши перед сезоном решили окрутеть не по чину. Сейчас у нас с ними участки одинаковые и выгодные – не то что у блатарей с их стремным районом. Вот Гамзаев, видать, и решил, что если они меня шлепнут, то все наше им перейдет. Конкурентов убирает, сукин сын! Но только не учел он, осел черножопый, что не с теми связался. Мы ему еще кишки на забор намотаем и вокруг того забора лезгинку сплясать заставим, на это черножопые большие мастера.

Рыбообразный согласно кивнул. В самом деле: основная борьба сейчас идет между ними и «Ингушзолотом», и, наверное, пришла пора решающей битвы. Жаль только, что так не вовремя, сезон скоро начнется. Но деваться некуда, после такого наезда они обязаны ответить, иначе к ним просто перестанут серьезно относиться. С ингушами придется воевать.

– Так, идем в офис, – коротко приказал Медведь. – Ты, Сом, – обратился он к рыбообразному, – идешь со мной. Сейчас будем думать, как черножопую сволочь к ногтю брать. Ты, – он кивнул второму из своих приближенных, – останешься здесь базарить с ментами. Направь их на ингушей, чтобы тем остаток жизни медом не казался. А вы, – он повернулся в сторону охранников, – возвращайтесь на место. И если еще такое случится, вам просто не жить, вы меня знаете.

– Шеф, а Гарик… – робко заикнулся один из парней.

– А Гарика мы найдем. – Медведь злобно оскалился. – И легкой смерти эта сука не дождется. Как и все, кто попробует на меня наехать.

Он резко повернулся и, сопровождаемый рыбообразным и телохранителями, пошел в офис.

Глава 18

Поселок Морской был одним из многих неофициальных, не значившихся на картах и для всех, кроме тех, кто в них живет, вроде бы и вовсе несуществующих населенных пунктов. В таких поселках не было ни электричества, ни канализации, ни горячей воды. Никаких властей, разумеется, тоже не было, даже участкового. В самом деле, участковых областное УВД посылает туда, где есть официальный населенный пункт, а если по бумагам его нет, то и участкового не полагается, хотя и живут в таких поселках иногда по нескольку сотен человек.

Морской ничем не выделялся в ряду своих собратьев. Он стоял на побережье Охотского моря и представлял собой сотни полторы покосившихся домов из плавника да несколько стоящих на берегу ржавых траулеров, в которых тоже жили люди. Над траулерами с противными криками летали чайки, а вдоль береговой линии медленно бродили люди, собирали плавник – единственный источник топлива – или ловили рыбу. Большую часть населения составляли бывшие промысловые рыбаки, оставшиеся без работы из-за упадка рыболовного флота. Да еще освобожденные зэки, которым не к кому было податься ни на материк, ни хотя бы в Магадан.

Несколько десятков одетых в драные ватники и бушлаты местных жителей сидели на центральной площади поселка – неровном бугристом месте, не застроенном домами. В этом было единственное отличие площади от всего прочего поселка. Хотя было еще одно отличие, и притом весьма важное. В центре площади стоял дом, который исполнял в поселке функции рынка и магазина, здесь можно было что-то купить или выменять. Большая часть сидевших тут мужиков были пьяными или похмельными, а потому на окружающий мир реагировали вяло и лениво. Казалось, что ничто не способно вывести их из этой сонной одури. Но выяснилось, что это все же не так.

Когда издалека до сидящих на площади донесся пока еще еле слышный шум мотора, почти все повернули головы в сторону единственной дороги, ведущей к поселку. Приезд машины был большим событием, от которого с равной вероятностью можно было ждать и плохого и хорошего. Но уж во всяком случае чего-то, что развеет монотонность серой и однообразной поселковой жизни. Шум мотора приближался, и через несколько минут на площадь въехала темно-вишневая «Тойота» с тонированными стеклами.

  38