Рыбалка началась часов в восемь. Снова пришли на то же место.

Может быть, рыба регулярно бывает там, а может, и нерегулярно, об этом никто ничего сказать не мог, но сошлись на том, что от добра добра не ищут. Закинули удочки и начали ждать. Сразу Леха вытащил маленькую, через несколько секунд дернул вверх и Тимур, у которого остался лишь голый крючок.

– Мелочь подошла, – разозлился Фрол.

– Червей полно, – зашептал Простаков, потом показал в сторону Валетова кулак, чтобы он больше ничего не говорил, не распугивал рыбу своим дребезжащим голосочком.

После этой самой рыбки и еще одной поклевки наступило полное безмолвие. Резина положил свою удочку на воду так, чтобы она упиралась в корягу и не была снесена течением, и подошел посмотреть, как дела у остальных.

Стоя с Фролом, Витек начал сетовать на то, что они просыпают каждый раз зорьку, самое время клева, а приходят на место, уже когда давным-давно солнце встало и рыба начинает уходить в глубину.

– Но мы не можем жить на реке. – Фрол смотрел на поплавок. – Ведь у нас корова, а местные наверняка ищут пропавшую свою скотину.

– Да, только они вряд ли думают, что она за реку ушла.

– А может, и думают. Там кто его знает, как этот Забейко у пастуха эту корову уводил. Ты думаешь, пастух согласился ему отдать ее?

Тут у Фрола поплавочек заиграл, а потом медленно пошел под углом вниз.

Валетов подсек и вытащил здоровую красноперку.

Изредка кто-то что-то выдергивал, но это нельзя было назвать чем-то уж очень особенным. По опыту вчерашнего дня они могли сделать вывод, что основной лов-то как раз где-то до десяти утра, а дальше все – мертвяк. И потом что-то начинается к вечеру, а им уходить надо.

– Нужно по-другому делать, – начал делиться соображениями Валетов, когда четверка оставила в одиннадцать пустое занятие и собралась на совет. – Надо, чтобы мы здесь всегда были, а нам приносили сюда червей и молоко, а забирали отсюда пойманную рыбу.

– Да-да, – согласился Простаков, – чтоб молоко нам приносили.

– Надо поговорить с лейтенантом, мы больше ходим по лесу туда-сюда.

– Еще посмотрим, чего сегодня сети выловят, – напомнил Леха. – Должно что-то быть – ведь мы-то ловим, значит, и в сетку войдет.

* * *

Вернувшись вечером с еще меньшим, чем вчера, уловом, рыбаки почувствовали, что в лагере царит какое-то напряжение. Двое, кто ставил сетку, вернулись и принесли пару здоровых щук и достаточно много рыбы – килограммов десять-двенадцать, что вызвало бурную положительную реакцию у остального взвода, замыкавшегося по лесу искать пропитание.

И тут Простаков, который с завистью смотрел на вынимаемую из вещмешков рыбу, заметил, что Забейко как-то не по-доброму поглядывает на майора Холодца. Мудрецкий сидит в стороне около костра и методично отламывает от прута небольшие кусочки и бросает их в костер. Так, искрошив одну палочку, он принимался за другую, за третью.

Леха подошел к дембелю.

– А че такое?

– Да пошел ты, – тут же отреагировал Забейко. – Здоровый, ты че рыбу не ловишь нормальную, а?

– Так не клюет, – попятился Леха, – че я теперь сделаю?

– Да мне хоть че делай, хоть на член свой лови – ты рыбу давай мне. Ты видишь, сколько людей, все жрать хотят. А у нас только четыре удочки. Если дали тебе удочку, так ты должен рыбу ловить, а не ходить сюда пустым.

– Так я поймал.

  93