Последние отзывы

  70  

– Нет, конечно! – слегка удивленно ответила она. – А что?..

– Правильно думаешь. В нашем деле трупов прибавилось.

– Кого?.. – недовысказанный вопрос повис в воздухе.

– Твоего недруга, – ухмыльнулся Сиделин, – Франта и его людей. Так что теперь оставшимся в живых вряд ли до тебя.

– Как это было? – затаив дыхание, одними губами произнесла Соколова.

– Меня там не было, но, по рассказам ребят, выезжавших на место, там целое сражение разыгралось! И самое интересное, что со стороны кавказцев полегло четырнадцать человек, а со стороны противника – никого! Представляешь! Никого! Расстреляли его на фазенде вместе со всеми его бригадирами и охраной! Конечно… – Сиделин прервался и полез за сигаретами, непроизвольно оглядевшись вокруг. Закурив, он продолжил: – Конечно, люди Франта – просто гопники! Могут только на торгашей наезжать и на базарчиках наркоту толкать. Но ведь все, кто там находился, были вооружены! А у охраны, что топталась во дворе коттеджа, вообще «калаши» были! Но еще интереснее… – тут он замолчал, выдержав эффектную паузу.

– Что?

– Судя по всему, сделали это всего двое! Причем соседи не слышали никакого шума!

– Вчера люди Франта наносили визит вежливости в одно страховое агентство, – проговорила Кадетка, – было это в десятом часу. Вернее, чуть раньше. Догадываетесь, к кому? А чуть раньше по грушинской машине очередь пустили. Но там, скорее всего, просто хотели испугать банкира. Честно говоря, они своего добились – в штаны тот наложил полную кучу!

– Резаева расстреляли в начале двенадцатого.

– Может, это был ответ Грушина?

– Это первое, что напрашивается сразу. Но уж больно откровенно!

– А что темнить? – вновь пожала плечами Татьяна. – В заказном его обвинить никто не сможет – киллеров не взяли. А выгода очевидная – всему свету показал, что наезжать на него не надо, чревато последствиями.

– Логично, – согласился с ней Сиделин и добавил, немного подумав: – И выход на профессионалов у него есть как со стороны Кальмара, на которого, ты говоришь, кавказцы тоже наехали, так и со стороны знакомых тестя – как-никак при жизни был генерал МВД.

– Со стороны Кальмина вряд ли, – задумчиво чертя носком полусапожка замысловатую фигуру на асфальте, произнесла Татьяна, – для этого ему нужно было действовать через КИНа. А тот про шуры-муры его помощника с Грушиным, скорее всего, не знает… С Леваном беседовали? – поинтересовалась она у сыщика.

– С ним теперь не побеседуешь. Он один из тех, кто был вчера на фазенде у Франта. Сама понимаешь…

– Да уж, – невольно поежилась Татьяна.

– Ну и что ты собираешься делать? Вряд ли теперь кавказцам до тебя.

– Пока не думала об этом, – призналась Татьяна. – Но только сразу скажу: из жизненного опыта мне известно, что рано говорить «слава богу», пока история полностью не закончилась. Что-то мне подсказывает, что впереди меня ждет еще масса нежелательных приключений.

– У меня, признаться, тоже такое чувство, – согласился Сиделин.

Они некоторое время помолчали, и неожиданно Анатолий Андреевич спросил:

– А у тебя есть мысли, как отыскать эту самую дискету?

– Кое-какие есть, – осторожно ответила Татьяна.

– Не поделишься?

Соколова задумалась. Отдавать все нити, пусть даже человеку, которому она доверяла, женщина не хотела. С другой стороны, одна она могла не справиться. Рассуждая таким образом, Кадетка в конечном итоге пошла на компромисс:

– Давайте я сегодня еще все до конца обмозгую, а затем сообщу вам.

Они расстались прямо на аллейке, и Татьяна направилась к остановке. Она решила ехать домой.

Но сюрпризы на сегодняшний день еще не закончились.

– Вы не скажете, который час? – услышала женщина рядом с собой и непроизвольно повернулась. Она не смогла рассмотреть спросившего ее человека, поскольку в то же самое время почувствовала легкий укол в область лопатки. Женщина не успела даже испугаться. Она круто развернулась и уставилась на круглое лицо мужика с сомиными черными усиками.

«Где-то я уже его видела!» Мысль прилетела словно издалека и тут же погасла, уступив место сплошному белому сиянию, вдруг разлившемуся перед глазами.

– Ой! Женщине плохо! – звучал чей-то сострадательный голос.

– Ничего, мы о ней позаботимся, – это было последнее, что услышала Татьяна. Потом наступил мрак.

* * *

– Как вы себя чувствуете? – услышала она голос, но увидеть задавшего вопрос не могла. Причиной тому была плотная черная повязка у нее на глазах.

  70