Последние отзывы

  29  

– Меня заверили, что никаких серьезных последствий у препарата нет. Наблюдается лишь оптимизация личности. У человека становится более добрый нрав, он спокоен и нераздражителен. Нервная система сохраняется в целостности. Препарат лишь увеличивает сексуальное влечение, человек получает от этого особое удовольствие.

– Таким образом, – я встал с кресла, – можно констатировать, что вам за сто тысяч евро привезли живую куклу, способную думать лишь о сексе и не слишком понимающую, где она, что с ней происходит.

– Нет-нет! – закричал Бауэр. – Она счастлива, а вместе с ней счастлив и я. Эти два месяца были самыми счастливыми в моей жизни.

– Заткнитесь, старый идиот! – заорал я в ответ. – Не пытайтесь убедить меня в том, чего вы сами не можете не замечать. Налицо явная дебилизация личности, у молодой девушки наблюдается расширенная амнезия. Кроме всего прочего, это варварское насилие над личностью. Вы все решили за эту девушку. Ее насильственно сделали дебилкой, против воли привезли в чужую страну.

– Nein, nein, – от волнения Бауэр заговорил по-немецки. – Неужели вы считаете, что лучше было бы, если бы она оставалась банальной шлюхой в России? Все мое состояние, мой дом, машина достанется ей после моей смерти. Она будет богатой женщиной, а в России она была проституткой.

– Это был ее выбор, – возразил я. – А здесь вы все решили за нее. Что же касается наследства, то боюсь, что она будет одной из самых богатых психических больных в вашей стране.

– Что? – вскричал Анатолий. – Вы считаете, что это необратимо?

Он вскочил с дивана, разбудив Наталью, которая в процессе разговора заснула у него на плече.

– Не знаю. Но ее срочно надо показать врачам. Может быть, последствия будут не столь тяжелыми.

Анатолий подошел к Бауэру со сжатыми кулаками и, глядя в лицо испуганному немцу, произнес:

– Если с ней что-нибудь случится, я вас убью.

– Прекрати, Анатолий, – сказал я. – Думаю, что участь этого господина и так незавидна. Сто тысяч евро, отданных им за два месяца счастья, далеко не полная цена, которую он заплатит за участие в этом преступлении.

Я подошел к телефону и поднял трубку.

– Куда вы собираетесь звонить?

– В полицию.

– Подождите, – устремился ко мне Бауэр. – Вы же мне обещали!

– Я вам ничего не обещал, – оборвал я его. – Девушку надо депортировать в Россию и серьезно лечить. Вывезти ее легально я не могу, да и не хочу. Без участия властей здесь не обойтись.

Бауэр кинулся было ко мне, но Костенко крепко ухватил его сзади. Наталья испуганно наблюдала за нами. Я набрал кельнский рабочий телефон Быстрякова и, когда он подошел к телефону, объяснил ему создавшуюся ситуацию.

– Хорошо, я немедленно приму меры, – ответил он.

После этого я набрал номер полиции и заученной фразой сделал вызов, назвав адрес дома. Бауэр смотрел на нас глазами, полными ужаса. Он не сопротивлялся, а лишь просто стоял в центре комнаты. Руки его безвольно висели. Наконец он произнес:

– Вы увезете Натали от меня?

– Да, – ответил я. – Ей предстоит долгое лечение.

– Я снова останусь один, – как бы разговаривая сам с собой, проговорил он. – Я знал, что когда-нибудь это кончится... Однажды я уже пережил такое, когда погибли моя жена и дочь. Второго раза мне не пережить...

ГЛАВА 7

Было уже пять часов вечера, когда дом Бауэра оказался полон полиции. Первыми на вызов при-ехали местные полицейские. Я впервые столкнулся близко с пресловутой немецкой бюрократией. Она была очень схожа с российской и в чем-то ее даже превосходила. Сразу разобравшись в том, что ничего экстраординарного не произошло и оперативного вмешательства не требуется, полицейские начали медленно и нудно разжевывать ситуацию.

Хозяин дома Александр Бауэр выглядел подавленным. Он лишь вяло кивал в знак согласия с корявой немецкой речью Анатолия, который что есть силы старался объяснить стражам порядка, что произошло. Наконец младшие чины поняли, что необходимо присутствие начальства и переводчика с русского на немецкий. Они сделали соответствующий запрос по телефону, и через некоторое время прибыл комиссар полиции в сопровождении преподавателя русского языка в местном колледже.

Наконец удалось выговориться и мне. Я показал местным полицейским документы, полученные мной перед отъездом в нашей городской милиции с помощью Дынина и подтверждающие то, что Наталья Костенко находится во всероссийском розыске. Бауэр же, со своей стороны, не смог предо-ставить никаких документов, подтверждающих легитимность нахождения Натальи в Германии.

  29