53 
Как будто я сплю и вижу большое море людей. Все возле нашего дома. Я оглядываюсь, мне тесно, но почему-то я не могу встать. Тут до меня доходит, что я лежу в гробу, гроб деревянный. Помню это хорошо. Но я живой, помню, что я живой, но я лежу в гробу. Открываются ворота, все выходят на дорогу и меня выносят на дорогу. Толпы народа, у всех на лицах горе и ещё какой-то восторг тайный, мне непонятный. Что случилось? Почему я в гробу? Вдруг процессия остановилась, я услышал, как кто-то сказал: «Дайте молоток». Тут меня пробила мысль – я вижу сон. Опять кто-то повторяет: «Дайте молоток». Оно как наяву и как во сне. И третий раз кто-то сказал: «Подайте молоток». Я услышал, как хлопнула крышка, застучал молоток, один гвоздь попал мне в палец. Я начал бить головой в крышку, ногами. Раз – и крышка сорвалась, упала. Люди смотрят – я поднимаюсь, поднялся до пояса. Мне хочется закричать: больно, зачем вы меня заколачиваете гвоздями, мне там нечем дышать. Они плачут, но мне ничего не говорят. Все как немые. И я не знаю, как мне заговорить с ними так, чтобы они услышали. Мне кажется, что я кричу, а губы мои сжаты, не могу их раскрыть. Тогда я лёг назад в гроб. Лежу и думаю: они хотят, чтобы я умер, может, я действительно умер и надо молчать. Кто-то опять говорит: «Дайте мне молоток»…»
Рядовой, связист
День третий
«НЕ ОБРАЩАЙТЕСЬ К ВЫЗЫВАЮЩИМ МЁРТВЫХ. И К ВОЛШЕБНИКАМ НЕ ХОДИТЕ…»
Автор. «Вначале сотворил Бог небо и землю…
И назвал Бог свет днём, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.
И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды…
И назвал Бог твердь небом. И был вечер, и было утро: день второй.
И сказал Бог: да соберётся вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так…
И произвела земля зелень: траву, сеющую семя по роду её, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его…
И был вечер, и было утро: день третий».
Что ищу в Священном писании? Вопросы или ответы? Какие вопросы и какие ответы? Сколько в человеке человека? Одни верят – много, другие утверждают – мало. Так сколько?
Он мог бы мне помочь, мой главный герой. С утра прислушиваюсь к телефонной трубке, но она молчит. И только к вечеру…
Главный герой. Все глупо было? Да? Так выходит? Понимаешь, что это для меня? Для нас? Я ехал туда нормальным советским парнем. Родина нас не предаст, Родина нас не обманет… Нельзя безумному запретить безумие его… Одни говорят – мы вышли из чистилища, другие – из помойной ямы… Чума на оба ваших дома! Я жить хочу! Я любить хочу! У меня скоро родится сын… Я назову его Алёшкой. Имя друга… До смерти не забуду, как я его нёс… Отдельно голова. Отдельно руки, ноги… Сдёрнутая кожа… Родится девочка, все равно будет Алёшка…
Все глупо? Да? Но мы же не струсили. Не обманули вас? Больше не позвоню… Человек с глазами на затылке идти не может. Я все забыл… забыл… забыл… Нельзя безумному запретить безумие его… Нет, я не застрелюсь… У меня будет сын… Алёшка… Я жить хочу! Все! Прощай!
Автор. Он положил трубку. Но я ещё долго с ним разговариваю. Слушаю…
* * *
«Многие говорят теперь, что все было зря. Хотят и нам внушить. Над могилами повесьте таблички, выбейте на камнях, что все было зря!
Мы ещё там гибли, а нас уже здесь судили. Раненых привозили в Союз и разгружали на задворках аэропорта, чтобы народ не заметил. Скажете, что это было вчера? А это «вчера» было совсем недавно; в восемьдесят шестом я приехал в отпуск, и у меня спрашивали: вы там загораете, ловите рыбу, зарабатываете бешеные деньги? Откуда люди могли знать правду? Газеты молчали.
…Там даже воздух другой, мне этот воздух снится… Мы – оккупанты, пишут нынче в газетах. Если мы были оккупантами, почему мы их кормили, раздавали лекарства? Входим в кишлак – они радуются… Уходим – они тоже радуются… Я так и не понял: почему они всегда радовались?..
Едет автобус… Останавливаем: проверка! Сухой пистолетный выстрел… Мой боец падает лицом в песок… Переворачиваем его на спину: пуля в сердце попала… Я готов был их всех гранатомётом сечь. Обыскали: пистолета не нашли и никакого другого оружия… Одни женщины в автобусе… А мой боец падает лицом в песок…
Над могилами повесьте таблички, выбейте на камнях, что все было зря!
Шли как обычно… За несколько минут я вдруг потерял дар речи… Хотел крикнуть: «Стой!» – а не мог. Я продолжал идти… Вспышка!.. На какое-то время произошла потеря сознания, а затем – вижу себя на дне воронки… Пополз… Боли не было… Не хватало только сил ползти, меня все обгоняли… Метров четыреста ползли, а потом кто-то первый сказал: «Сядем. Уже в безопасности». Я хотел сесть, как все, и… тут только увидел, что у меня нет ног… Рванул к себе автомат, застрелюсь! У меня выхватили автомат… Кто-то сказал: «Майор без ног… Мне жалко майора…» Как я услышал слово «жалко», у меня боль пошла по всему телу… Я услышал такую страшную боль, что стал выть…
53 
