Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
40 
В первую очередь это были испанцы, которые вступили в борьбу с фашизмом еще в 1936 году, во время фашистского мятежа в Испании, и которым после падения республики удалось попасть в Советский Союз. С первых дней Великой Отечественной войны они добивались разрешения воевать с врагом в советских вооруженных силах, в первую очередь — в тылу оккупантов. Надо отметить, что испанцы, жители страны с теплых климатом, успешно участвовали в январе-феврале 1942 года в ледовых походах через Таганрогский залив в тыл противника, действовали на Украине, Брянщине, в Тверской и Смоленской областях, на Северном Кавказе.
Хочется отметить, что их участие в войне до сих пор практически не находило отражения в нашей печати. (Можно вспомнить только книгу Серно Роке "Испанцы в России в 1941–1945 годах")[72]. Между тем одна из главных заслуг испанцев в этой войне — то, что они щедро делились своим боевым опытом с нашими партизанами. Мне хочется отметить мужество и отвагу Хозе Виеско, Пасо Сандована Анхела, Рамоса дель Оско, Хуана Рамиреса, Хуана Браво, Рафаэля Эстрелло и многих других, которые помогли подготовить соответствующие кадры на Украине, в Белоруссии и в России и сами активно участвовали в партизанских действиях.
Если действия партизан часто приводили к истреблению гитлеровцами мирного населения, то насколько была оправдана их необходимость? Было бы глупо обойти этот вопрос, делая вид, что его не существует. Надо найти ответ.
ЧАСТЬ 5. ДРУЗЬЯ И УЧЕНИКИ
За свою жизнь Илье Григорьевичу приходилось встречаться с множеством людей. У него очень много учеников. Многие считают его своим другом. В его маленькой скромной квартирке — постоянно народ. Кто приходит просто повидаться, кто посоветоваться по своим профессиональным делам. Каждый из гостей мог бы многое рассказать об Илье Григорьевиче и еще, наверное, скажет. Мы записали несколько бесед и историй, которые здесь и приводим.
Петр Иванович Нищев
— Петр Иванович, Вы сотрудничаете с Ильей Григорьевичем уже много лет, а знаете и того больше. Что Вы можете сказать о нем как о человеке?
— Илья Григорьевич, сколько помню, очень тепло относился к каждому слушателю. Ученик мог задать ему любой вопрос, даже самый глупый. Он всегда терпеливо, не жалея времени на объяснение, беседовал со слушателем. На курсах усовершенствования офицерского состава (КУОС), где Илья Григорьевич преподавал, был доцентом спецкафедры, были очень хорошие условия. Задержавшиеся преподаватели могли остаться ночевать. В это время желающие могли с ним общаться по различным вопросам столько сколько хотели. Как человек, влюбленный в свое дело, он для нашего обучения времени не жалел. Это главная его черта.
Вторая черта, которая принесла ему только неприятности, касается заседаний кафедры. Я считаю, что иногда он бывал резок. Он мог сказать жесткое «нет» начальнику кафедры. То есть он мог возразить начальнику кафедры, когда вопрос уже казался решенным. Что, вообще-то, считается вредным. С начальником кафедры нужно вести себя потоньше. Один на один можешь вести любой бой. Это многим руководителям не нравилось.
Наша беда, я бы не побоялся сказать — трагедия в защите государства заключается в том, что в отдельные исторические времена у нас было развитое партизанское движение, громадный опыт. А Россия ни разу не сумела обобщить свой исторический партизанский опыт.
Со времен Дениса Давыдова?[73]
— Да.
— А чем это было вызвано?
Не буду говорить о временах Дениса Давыдова, о судьбе тех, кто приобрел опыт в годы Гражданской войны лучше знает Илья Григорьевич. А об опыте Великой Отечественной я много размышлял. Задавал этот вопрос Илье Григорьевичу. Дело в том, что в 50-60-е годы появилось ядерное оружие и средства его доставки к любой цели. Политические и военные деятели того времени стали считать, что дальнейший ход истории связан не просто с наличием, а с применением ядерного оружия. Потом убедились, что, оказывается, оно является в известной степени фактором сдерживающим. Я тоже отношусь к тем, кто так считает. Хотя полностью нельзя давать гарантию, что оно не будет применено. В нынешних условиях оно безусловно является фактором сдерживающим., о судьбе тех, кто приобрел опыт в годы Гражданской войны лучше знает Илья Григорьевич. А об опыте Великой Отечественной я много размышлял. Задавал этот вопрос Илье Григорьевичу. Дело в том, что в 50-60-е годы появилось ядерное оружие и средства его доставки к любой цели. Политические и военные деятели того времени стали считать, что дальнейший ход истории связан не просто с наличием, а с применением ядерного оружия. Потом убедились, что, оказывается, оно является в известной степени фактором сдерживающим. Я тоже отношусь к тем, кто так считает. Хотя полностью нельзя давать гарантию, что оно не будет применено. В нынешних условиях оно безусловно является фактором сдерживающим.
72
На русском языке эта книга вышла под названием "Испанцы в Великой Отечественной войне". М., 1986.
73
ДАВЫДОВ Денис Васильевич (1781 — 1839). Получил блестящее домашнее воспитание. В 1807 назначен адъютантом к кн. Багратиону. Зимою 1808 года состоял в нашей армии, действовавшей в Финляндии, прошел вместе с Кульневым до Улеаборга, занял с казаками о-в Карлоэ и, возвратясь к авангарду, отступил по льду Ботнического залива. В 1809, состоя при кн. Багратионе, командовавшем войсками в Молдавии, а затем, когда Багратион был сменен, поступил в авангард молдавской армии, под начальство Кульнева. При начале войны 1812 состоял подполковником в ахтырском гусарском полку и находился в авангардных войсках ген. Васильчикова. Перед Бородинским сражением, первый подал мысль о выгодах партизанских действий и первый же начал их. Быстрые его успехи убедили Кутузова в целесообразности партизанской войны, и он дал ей более широкое развитие. Одним из выдающихся подвигов Давыдова, за это время, было дело под с. Ляховым, где он, вместе с другими партизанами, взял в плен 2-х тысячный отряд ген. Ожеро; затем под г. Копысом он уничтожил франц. кавалерийское депо, рассеял неприятельский отряд под Белыничами и, продолжая поиски до Немана, занял Гродно. С переходом границы, поступил в корпус ген. Винцингероде, участвовал в поражении саксонцев под Калишем и, вступив в Саксонию с передовым отрядом, занял предместье Дрездена. В 1814, командуя ахтырским гусарским полком, находился в apмии Блюхера, участвовал с нею во всех крупных делах и особенно отличился в сражении при Ла Ротьере. В 1815 был произведен в генерал-майоры; потом занимал место начальника штаба сначала в 7-м, а потом в З-м корпусе. В 1827 с успехом действовал против персов, а в 1831 — против польских мятежников
40 
