Последние отзывы

  37  

Губы, накрашенные яркой красной помадой, расплылись в широкой улыбке.

— Так, значит, ты и есть последняя девочка Ромэна?

Сорка покраснела от такой откровенной грубости. Было очевидно, что женщина появилась не к добру.

— Не понимаю, каким образом это вас касается.

Незнакомка оглядела Сорку.

— Дело в том, что, если бы не я, тебя бы здесь сегодня рядом с ним не было.

Сорка отодвинулась. Меньше всего ей хотелось беседовать с бывшей любовницей Ромэна. Но женщина встала у нее на пути, не пропуская.

— Прошу меня извинить, но мне надо идти.

— Тебе разве не интересно, кто я? — удивилась блондинка.

— Нет. — Сорка искала Ромэна глазами. Она с легкостью выделила его из толпы. Он стоял рядом с невысоким мужчиной. Они были чем-то похожи. Должно быть, это и был брат Ромэна. Женщина тем временем приблизилась, и Сорка почувствовала ее дыхание.

— Тот мужчина, с которым говорит Ромэн, — это его брат. И мой муж.

Сорка посмотрела на блондинку. Ее муж выглядел намного хуже Ромэна. Он был дряблым, а на голове угадывалась плешь.

— Не такой красавчик, как Ромэн, правда?

Сорка снова покраснела и попыталась уйти, но женщина ее удержала.

— Ирония, видишь ли, в том, что я предпочла Марка Роману. В то время Марк был симпатичней и перспективней. Я уверена, тебе известно, что у них разные отцы, поэтому я герцогиня де Курси. Ромэн не мог предложить мне такой титул, а я проявила жадность...

Сорка замолчала. Блондинка сверлила ее взглядом, полным ненависти. Злости. И Сорка вдруг поняла, кто стоит перед ней.

— Вы были невестой Ромэна, так?

Женщина рассмеялась.

— Он рассказывал обо мне? Как мило! А он говорил, что я разбила ему сердце? А как он побелел, когда вошел и увидел меня под его братом? Как он пил потом целую неделю?

У Сорки начинала кружиться голова, но блондинку было не остановить.

— Да, я испортила ему жизнь. Вряд ли у нас с ним теперь что-нибудь получится, но, уверена, ни одна женщина в мире не сможет меня заменить. Именно поэтому он и бросает женщин одну за другой...

— Мартина, твой муж ищет тебя. Думаю, вам пора уходить.

Ромэн возник словно из ниоткуда и быстро увел Мартину к брату. Кто-то проводил их к выходу.

На трясущихся ногах Сорка пошла за сумочкой и шалью. Но вскоре ее остановили сильные мужские руки. Девушка развернулась, в ее глазах стояли слезы.

— Ты сказал, что она умерла.

— Я сказал, что она умерла для меня. И я понятия не имел, что они приедут сюда. Это идея брата.

— Какая ужасная женщина, Ромэн! Неужели ты...

— Поверь, — перебил ее мужчина, — я задаю себе тот же вопрос всякий раз, когда вижу ее.

Сорка похолодела.

— По ее словам, ты всю жизнь, Ромэн, в отместку ей соблазнял красивых женщин... И пытался отыскать ей замену.

— Не сходи с ума.

Сорка покачала головой.

— Я не сумасшедшая. Эта женщина... сказала, что из-за того, что она отвергла тебя, ты не позволишь больше никому быть с тобой долго... и она права.

— Не пытайся обидеть меня, Сорка. Ты ошибаешься. Когда я смотрю на Мартину сейчас, она вызывает у меня лишь отвращение.

— Возможно, но то, как она поступила с тобой, до сих пор отражается на твоем поведении.

Слова Сорки повисли в воздухе. Ромэн не хотел отравлять себе вечер мыслями о Мартине. Он крепко обнял Сорку, и она сразу почувствовала, как сильно он ее хочет. По телу пробежала волна жара.

Еще одна ночь... это все, что у тебя осталось, а потом он уйдет. Но сегодня Ромэн твой! — сказала она себе. Ей так хотелось провести с Ромэном хотя бы еще одну ночь.

Она заглянула ему в глаза:

— Давай уйдем отсюда.

На следующее утро Сорка очень рано встала с постели. Ромэн все еще спал на смятых после бурной ночи простынях.

Сердце девушки сжалось в груди, когда она смотрела на спящего Ромэна. С ее губ сорвался печальный стон. Мужчина пошевелился, и она затаила дыхание. А потом, убедившись, что он не проснулся, Сорка собрала свои вещи, вышла из номера и отправилась к себе.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Две недели спустя

— И я с большим удовольствием объявляю Дублинский реабилитационный центр для молодежи... — Сорка склонилась и разрезала голубую ленту, — открытым!

Вокруг звучали радостные возгласы и аплодисменты. Журналисты фотографировали, камеры снимали. И это был момент большого личного счастья, ведь Сорка все сделала сама, без чьей-либо помощи, на собственные деньги. Но почему-то глубоко в сердце прочно засела непреходящая боль.

  37