... 
139 
— Спасибо, мэм, — сказал он.
— Хотите кофе?
— Нет, мэм. У меня денег нет.
— Садитесь, — сказала она.
— Да, мэм.
Он сел на один из табуретов, и она принесла ему кофе в белой фарфоровой чашке. Поблагодарив ее, стал пить. Через некоторое время она отошла от гриля и поставила перед ним тарелку, на которой была яичница с беконом, и еще одну с гренками.
— Только не говорите никому, откуда это у вас взялось, — сказала она.
На момент его прибытия вербовочный пункт был закрыт, и пришлось сидеть на крылечке, ждать с двумя мальчишками из Деминга и еще одним с дальнего ранчо; наконец подошел сержант и отпер дверь.
Они выстроились перед его столом. Окинул взглядом.
— Кому из вас еще нет восемнадцати? — сказал он.
Никто не ответил.
— Обычно каждому четвертому, а я тут вижу четверых потенциальных новобранцев.
— Вообще-то, мне только семнадцать, — сказал Билли.
Сержант кивнул.
— Что ж, — сказал он, — тебе придется принести разрешение от матери.
— У меня нет матери. Она умерла.
— А как насчет отца?
— Он тоже умер.
— Ну, тогда от какого-нибудь другого близкого родственника. Дяди или еще там кого-нибудь. Разрешение должно быть заверено нотариально.
— У меня нет никаких близких родственников. Есть только брат, так он еще младше меня.
— Где ты работаешь?
— Нигде не работаю.
Сержант откинулся в кресле.
— А ты, вообще, откуда такой? — сказал он.
— Мы жили вон там, около Кловердейла.
— Но должны же у тебя быть какие-нибудь родственники.
— Насколько я знаю, у меня нет никого.
Сержант постучал карандашом по крышке стола. Глянул в окно. Бросил взгляд на остальных претендентов.
— Вы все хотите записаться в армию? — сказал он.
Они переглянулись.
— Да, сэр, — сказали все.
— Что-то в голосах уверенности нет.
— Да, сэр, — снова сказали все.
Он покачал головой, покрутился во вращающемся кресле и закатал в машинку печатный бланк.
— Я хочу в кавалерию, — сказал мальчишка с ранчо. — В прошлую войну мой папа в кавалерии служил.
— Это ты, сынок, не мне говори. Это ты скажешь там, в Форт-Блиссе, чтобы тебя направили, куда ты хочешь.
— Да, сэр. Мне седло как — с собой брать?
— Тебе ничего, вообще ничего не нужно брать с собой. Там о тебе позаботятся не хуже родной мамки.
— Да, сэр.
Сержант переписал их имена, даты рождения и какие у кого есть близкие родственники с соответствующими адресами, подписал и отдал им ваучеры на доппитание и направления на врачебный осмотр, снабдив бланками, на которых доктор должен будет написать заключение о состоянии здоровья.
— Все это вы должны сделать прямо сейчас, и чтобы прибыли обратно ко мне сразу после обеда.
— А со мной как? — сказал Билли.
— Подожди здесь. Остальные свободны. Всех жду обратно после обеда.
Когда мальчишки вышли, сержант вручил Билли его направление на осмотр и его ваучер.
— Вот, обрати внимание вот здесь, внизу второй страницы, — сказал сержант. — Это графа согласия родителей. Если хочешь записаться в армию Дяди Сэма, будь любезен принести это за подписью мамочки. Если ей для этого придется спуститься с небес, не вижу проблем: пусть спускается. Ты понял, что я тебе говорю?
— Да, сэр. Наверное, вы хотите, чтобы на этом листе бумаги я расписался за свою покойную мать.
— Этого я не говорил. Разве ты такое от меня слышал?
— Нет, сэр.
— Тогда давай, вперед. Жду тебя здесь после обеда.
— Слушаюсь, сэр.
Повернулся, пошел. Дверь заслоняли какие-то люди, они расступились, давая ему пройти.
— Парэм, — окликнул его сержант.
Он повернулся:
— Да, сэр.
— Возвращайся после обеда сюда, ты меня понял?
— Слушаюсь, сэр.
— Тебе же и идти-то больше некуда!
Билли перешел через улицу, отвязал коня и, сев верхом, вернулся в центр сперва по Серебряной улице, потом по Западной Еловой; бумаги все это время держал в руке. Названия всех улиц, шедших с востока на запад, были древесные, а тех, что с севера на юг, — металлические. Коня привязал перед кафе «Манхэттен», наискосок от автобусного вокзала. Рядом с ним оказалась земельная и скотоводческая компания «Виктория», а около нее на тротуаре беседовали двое мужчин в шляпах с узкими полями и сапогах хотя на вид и ковбойских, но с «ходибельными», более низкими каблуками, какие предпочитает начальство. Когда проходил мимо, они на него покосились, и он кивнул, но на кивок ему не ответили.
139 
