с удовольствием перечитала 
20 
Аллилуйя!!! Мой шеф не безупречен!!! Фу, как храпит противно, прям надрывается!!! Все, мое сердце в безопасности! Это ж вы только представьте, как по ночам спать с такой иерихонской трубой?!
Довольная, как поросенок, нашедший новую лужу, я приблизилась к кровати. Храп становился все сильнее и с все большим надрывом.
Зевнув, я устроилась на самом краешке кровати, завернувшись в одеяло, как в кокон, и приготовилась засыпать. И тут случилось сразу три вещи: храп резко прекратился, меня размотали из одеяла, как кавказскую пленницу из ковра, и я оказалась прижата к кровати крепким и очень горячим мужским телом. Я ошалело подняла взгляд. Широко улыбнувшись, абсолютно бодрый шеф мне подмигнул.
- А я тебя уже заждался... Алиса, ты чего? - встревожил шефа мой разочарованный вздох.
- А может, ты все-таки храпишь? - с надеждой посмотрела я на него...
Кир задумался и ответил.
- Никто вроде не жаловался...
Спасибо, что напомнил, как много было этих "никто", бабник! Точно! Бабник! Лучше бы, конечно, храпящий бабник! Но как говорится "на безрыбье..."
- Ну что, спать?
- Дышать...
- Чего? - недоуменно посмотрел на меня Кир.
- Дышать хочу, а ты на меня влез... - оттолкнув мужчину, я, наконец, вздохнула полной грудью.
- Извини, - покаялся Кир и перекатился на бок. И я вместе с ним.
Эти шалтай-балтаи начали мне надоедать. Я попыталась выбраться из крепких объятий шефа. Шеф! Отличное напоминание, а то что-то я совсем расслабилась, мне с этим человеком еще долго и счастливо работать! Я забултыхалась еще активней.
- Кир, отпусти, мне неудобно...
- Алиса... мне холодно... мне так холодно... меня знобит, а ты такая теплая... наверное, температура опять поднялась... - замогильным голосом прошептал в ответ босс.
Я, если честно, даже испугалась, вдруг на самом деле скаканула...
Чуть приподнявшись, я притронулась губами ко лбу Кира. Странно, вроде не горячий... Тут я почувствовала, как к моей шее прижались чьи-то шаловливые губенки, а уж про не менее шаловливые ручонки на моей попе, даже говорить не буду. Кажется, меня тупо разводят. Ну-ну!
- Кир! Ты горячий! Ты очень горячий! Наверное, действительно подскочила температура! Нам необходимо ее сбить, и быстро! Где те свечки? Времени нет! Давай я тебе помогу! Если ты скопытишься, я же потом себе всю жизнь этого не прощу! - трагическим тоном произнесла я.
Свечи... Слово-то, какое волшебное! Сразу никаких посягательств на мою девичью честь и женское достоинство!
Откатившись, Кир пробурчал:
- Ну вот, все веселье испортила!
- Ты болеешь? Вот и болей смирненько! Выздоровеешь, тогда и пойдешь по бабам, активный ты мой! - не отступила я ни на шаг.
- Ты мой... - как-то задумчиво протянул шеф.
- Эээ... Это все, что ты услышал? - не давала мне покоя природная вредность.
- А я глупости всякие не слышу, - широко зевнул Кир. Повозившись, он устроился поудобней. Поудобней в его понимании, было развернуть меня спиной и опять прижать к себе, при этом закинув на мою тушку одну ногу.
- Ты всю ночь будешь пыхтеть, как ежик? - почувствовала я затылком, как губы Кира раздвинулись в улыбке.
- Не мешай, я считаю...
- Маленьких, хорошеньких, беленьких овечек?
- Нет, премию... которую стрясу с тебя, когда выйдем на работу. И поверь, она будет ОЧЕНЬ большая.
Я почувствовала, как шеф напрягся, а потом вновь расслабился.
- Врешь ты все! Давай спать, я вообще-то болею!
"Нет, я офигиваю с такой наглости... надо что-то ответить... что-то... ответить..." - так и не придумав, что же сказать Киру, я заснула... И уже не почувствовала легкий поцелуй в шею, и довольное: "Вот и славненько!".
Глава 8.
- Объявляю вас мужем и женой! Кир Саныч, можете поцеловать невесту!..
Ласково улыбнувшись, шеф склонился к моему лицу...
Да! Да! Да! Наконец-то, это случилось! Я - Госпожа Царева!
- Нееееееееет!!!!!!!!!!! - донеслось со стороны входа в прелестную маленькую церковь, где нас с шефом только что обвенчали. Обернувшись, я замерла!
Словно в замедленной съемке, я наблюдала, как ко мне на всех парах несется разъяренная Марианна! Она была в платье, зеркальном отражении моего, только черного цвета. Ее лицо искажала гримаса ненависти и разочарования. Губы шептали что-то непонятное, но явно матерное. В длинном прыжке, которому позавидовал бы сам Шакил О' Нил, она выхватила мой свадебный букет и зашвырнула его куда-то в сторону. Долго оплакивать потерю мне не дали, повалив на пол! Марианна вцепилась мне в шею и начала душить, стукая головой об паркет. При этом она приговаривала:
20 
