Последние отзывы

  52  

Дворецкий проводил ее в библиотеку, и Лоринда застала там пожилого, седовласого мужчину. Он тотчас встал при ее появлении.

— Добрый день, — вежливо поздоровалась Лоринда.

— Если не ошибаюсь, вы — леди Лоринда Хейл?

— Совершенно верно!

— Я прибыл из юридической конторы «Хикман, Линкс и Хикман», — пояснил гость. — Кстати, мое имя — мистер Эбенезер Хикман. Мы — адвокаты лорда Пенрина.

Лоринда была изумлена.

— Лорда Пенрина? — переспросила она.

Мистер Хикман улыбнулся:

— Я полагаю, что он все еще зовет себя Дурстаном Хейлом, как в то время, когда он только покинул Англию, но в действительности он лорд Пенрин и является им вот уже в течение шести лет!

Лоринда затаила дыхание.

— Вы хотите сказать, что мой муж — лорд Пенрин? Из той самой семьи, которой принадлежал этот замок?

— Он унаследовал титул после смерти отца, миледи, но в то время он жил в Индии и, насколько я понял, предпочел не использовать его после своего возвращения.

— Но почему? — спросила Лоринда. Мистер Хикман ответил ей улыбкой.

— По моему убеждению, будет лучше, если его светлость сам расскажет вам обо всем подробнее, но мне известно, что у него вышла ссора с отцом из-за решения покинуть Англию и искать счастья где-нибудь в другом месте. — Он немного помолчал. — Старый джентльмен тогда сильно рассердился и, кажется, обвинил сына в том, что он собирается использовать родовое имя в коммерческих целях. — На лице мистера Хикмана снова появилась улыбка. — Зная вашего мужа, миледи, вы можете быть уверены: ничто на свете не могло уязвить его сильнее.

Он взял имя Дурстана Хейла и сделал себе состояние без помощи родового титула.

Лоринда лишилась дара речи. Сколько раз она подсмеивалась презрительно над Дурстаном, так как считала, будто он женился на ней лишь потому, что хотел породниться со знатью.

Камборны были древним корнуоллским родом, однако далеко не таким древним и знатным, невзирая на более высокий титул, чем Пенрины. Пенрины — часть истории графства, и их славные деяния остались в веках.

Лоринда с трудом произнесла:

— Зачем вам нужно было видеть меня, мистер Хикман?

Адвокат вынул из черного портфеля, который держал в руках, какие-то бумаги.

— Я тут составил некоторые документы согласно распоряжениям его светлости, — сказал он, — которые требуют ваших подписей.

— И что это за документы? — спросила Лоринда. Мистер Хикман удивился.

— Они состоят, миледи, из дарственной на сто тысяч фунтов, которые его светлость передает в ваше распоряжение без каких-либо предварительных условий, а также бумаг о передаче в ваше пожизненное пользование особняка в Лондоне.

Слова адвоката были как удары острого ножа, поражавшие ее в самое сердце.

Дурстан решил сделать ее независимой! По сути, он готовился к тому, чтобы отделаться от нее!

Комната закружилась у нее перед глазами, и ей пришлось положить руку на стол, чтобы удержаться на ногах.

— Мне не нужны… ни деньги, ни… дом. Адвокат взглянул на бумаги.

— Я знал, что вы так это воспримете, миледи, потому что вы замужем совсем недавно. Вам кажется, будто ничто не встанет между вами, что вы будете жить счастливо, словно в сказке, которая никогда не кончится. — Он остановился и добавил: — Но на основании своего жизненного опыта, накопленного за долгие годы, миледи, я всегда склонялся к мнению, что женщине лучше быть независимой. Что бы ни случилось в будущем, с какими бы трудностями вам ни пришлось столкнуться, вы будете сами себе госпожа и у вас всегда будет крыша над головой.

Лоринда понимала, что он вовсе не хотел задеть ее. В его тоне присутствовала та добродушная нотка, с которой пожилой человек мог беседовать с юной темпераментной девушкой, даже не подозревающей о трудностях и бедах семейной жизни.

Вероятно, мистеру Хикману был известен характер ее мужа, не только сложный, но и непредсказуемый.

Бесспорно, Дурстан не переставал изумлять ее еще с момента их первой встречи, но то, что произошло сегодня, явилось для нее, пожалуй, самой большой неожиданностью. Дурстан, по сути, собирался предоставить ей свободу, отпустить после того, как предпринял столько усилий, чтобы добиться ее руки.

Да, она бы сочла подобный жест щедрым подарком еще неделю назад. Тогда она без колебаний приняла бы деньги и дом и вернулась в Лондон, позабыв о ненависти, которую испытывала, живя в замке. Но теперь все обстояло иначе! Она не могла покинуть его, да и не собиралась этого делать! Девушка быстро приняла решение.

  52