Последние отзывы

  15  

В руках у Мэри спорилась любая домашняя работа. Она шила, как портниха, выращивала рассаду, как садовник, непревзойденно жарила котлеты и божественно пекла пироги. Но никакие ее таланты не могли сравниться со способностями декоратора. От ее прикосновений самая унылая комнатушка мгновенно расцветала, превращаясь в милое, уютное, обжитое помещение. Трудно сказать, каким чудом удавалось ей преображать свое жилье с помощью какой‑нибудь пары подушечек или фотографий в рамках, но любая комната, где поселялась Мэри, тут же получала отпечаток ее личности и приобретала какой‑то особый аромат, который Эшли не умела ни определить, ни воспроизвести.

Короче говоря, живи Мэри двумя‑тремя тысячелетиями раньше, ее обожествили бы под именем Богини Домашнего Очага. Домик в пригороде, садик, любимый муж — вот, что составляло все содержание ее жизни. В этом уютном мирке она была счастлива — пожалуй, счастливее всех, кого Эшли случалось встречать в жизни. Однако от матери Мэри унаследовала и способности к бизнесу: после замужества она продолжала работать в одном из «Линдсей интимейтс» — сети магазинов женского белья, основанной миссис Доусон.

Пока Эшли наполняла стаканы апельсиновым соком, Мэри налила себе и сестре по чашечке кофе. Затем взобралась на высокий табурет у стойки, подперла голову рукой и похлопала по соседнему табурету, приглашая сестру присаживаться.

— А теперь, сестричка, рассказывай. Я обещала через час явиться к маме с отчетом. И если ты меня хоть немножко любишь, то не отпустишь с пустыми руками. Сама знаешь — наша мама страшна в гневе.

— Она уже позвонила, — ответила Эшли, садясь за стойку, — и сообщила, что в твоих услугах нет необходимости. И еще извинилась за то, что лезет в мою личную жизнь. Догадываешься, что это значит?

— Еще бы не догадываться! — скорчила гримаску Мэри. — Если в течение недели ты не расплюешься с этим Логаном или не выйдешь за него замуж, мамочка возьмется за дело сама. Пол от знакомства с ней до сих пор не оправился, — а ведь мы уже четыре месяца женаты!

— Четыре месяца, две недели и сколько‑то там дней, — уточнила Эшли, вспомнив вчерашний разговор с сестрой. — Но, в сущности, мне и рассказывать‑то нечего. Все прошло нормально. Он меня выслушал. Даже предложил сегодня во время обеденного перерыва осмотреть Дом Сэндлера вместе. Право, на такое, я и надеяться не могла — особенно если вспомнить, что обращалась я с ним не слишком вежливо.

Откусив свою половинку, Мэри пододвинула пончик с кремом сестре.

— Нет‑нет, Эш, ты совсем не о том рассказываешь! Для начала я хочу послушать, как он выглядит. Начни с макушки и не останавливайся, пока не дойдешь до пяток!

Эшли с удивлением осознала, что ее вдруг охватило жгучее желание заткнуть сестренке рот недоеденным пончиком и выставить ее за дверь.

— Как выглядит? Н‑ну… хорошо выглядит. Даже очень. Густые темные волосы. Немного длиннее, чем нужно, но, если присмотреться получше, как раз то, что надо. Понимаешь, о чем я? Чудные зеленые глаза. Загорелое лицо. Высокие скулы. А когда улыбается, на щеках появляются такие невероятные ямочки!

Она задумалась, прикусив нижнюю губу.

— А улыбается он почти все время. Такой ленивой загадочной улыбкой, наводящей на мысли о прогулках по пляжу, долгих разговорах за полночь… — Тут Эшли сообразила, что болтает лишнее, и, оборвав себя, усердно вгрызлась в пончик.

— Бог ты мой! — воскликнула Мэри с полным ртом. — А мама‑то у нас не промах! Он тебе нравится, верно?

Эшли со стуком поставила пустой стакан в раковину и включила воду.

— Мэри, родная, я так давно не была на свидании, что теперь мне и Годзилла покажется очаровашкой. Да и свидания‑то никакого не было! И сегодняшняя наша встреча никакое не свидание. Мне кажется… может быть, он просто хочет меня… умаслить?

— Умаслить? Господи, Эшли, о чем ты? Зачем ему тебя умасливать?

Эшли пожала плечами, избегая взгляда сестры.

— Например, чтобы я не вздумала пристегнуться наручниками к бульдозеру, — предположила она, сама не веря собственным словам.

В глубине души Эшли не сомневалась, что Логан Каллахан к ней неравнодушен. И это пугало ее до полусмерти.

Ибо она — помоги ей Господь! — тоже явно неравнодушна к Логану Каллахану.

Дождь прекратился в одиннадцать, а в час дня, когда Эшли припарковала свой «фольксваген» на гравийной дороге, рядом с белым строительным вагончиком, о котором вчера говорил ей Логан, — уже ярко светило солнце.

  15