Лёгкий, ненавязчивый романчик 
77 
К ее плечу осторожно прикоснулась чья-то рука.
– Привет. Теперь вы хотите проснуться? Давайте, Мери Джейн, пробуждайтесь. Как вы себя чувствуете?
Ее призывали к пробуждению. Медсестра настойчиво выводила ее из дурмана наркоза. Мери Джейн попыталась помочь ей и смогла лишь сказать:
– Воды.
Она хотела еще пожаловаться на боль, но лишь крепче закрыла глаза. Медсестра поняла просьбу, и Мери Джейн возблагодарила ее, почувствовав укол иглы и затем… медленное, медленное ослабление страданий. Она почувствовала блаженство. Последнее, о чем она подумала перед тем, как снова провалиться в черноту, была мысль, что одна операция сделана, и осталось всего восемь. Швы чесались ужасно, но когда сняли бинты, живот Мери Джейн оказался плоским, как у подростка. Женщина в изумлении посмотрела на него. Это ее тело? Такое гладкое и упругое? Мери Джейн забыла о боли, о цене, о мыслях, что часть ее плоти отрезана и куда-то выброшена. Вместо этого она созерцала свой собственный новый пупок.
Операция по подтягиванию груди оказалась страшнее, хотя доктор Мур уверял, что боль будет гораздо меньше, чем после надрезов на животе.
– Мы срезаем только жир, а не мускулы. У вас эластичная грудь. Просто она находится слишком низко.
– Приятный разговор. Правда? Доктор Мур застонал.
– Мери Джейн, это самый дикий каламбур, какой я когда-либо слышал. Итак, завтра доктор Райт сделает новый карманчик из кожи, наполнит его плотью и переместит соски в центр…
– Переместит соски? Вы хотите сказать, что отрежете мне соски?
– Да. Я думал, вы это поняли. Новые будут из материала, который подобрала доктор Райт. – Мур вздохнул. – Она, наверное, говорила вам. Но шрамы будут спрятаны в…
Мери Джейн ощутила приступ тошноты.
– Но когда их переместят, они смогут действовать? Я имею в виду… – Она в смущении умолкла. – Смогу я что-нибудь чувствовать?
– Ну, конечно, кормить ребенка вы не сможете, но чудеса иногда происходят. По моему личному мнению, нервы не восстанавливаются. Я думал, вы все поняли. Конечно, вы должны решить, стоит ли приносить жертву. Некоторые женщины после операции получают сексуальное удовольствие, полагаю, благодаря гордости за свою внешность. Знаете, мозг – самый важный сексуальный орган.
– Но вы не оперируете мне мозг, доктор.
– Знаю. И надеюсь, вы знаете, как я восхищен… вашим мужеством.
– Эй, это дети вроде Рауля или Уинтропа или те, кто потерял половину лица из-за рака, мужественны. Но мне нравится ваша мысль. И я согласна. Доктор Райт может срезать мне соски, если взамен она сделает мне настоящую грудь, а вы сделаете мне нос, как у Май Ван Трилоинг.
– Вы поставили перед нами трудную задачу, Мери Джейн, – улыбнулся доктор. – Я посмотрю, что можно будет сделать.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Да, доктор, я снова о сосках. – Мур как всегда с сосредоточенным лицом обернулся. – Вы уверены, что доктор Райт не забудет вернуть их обратно?
24
Привет, это Лаура Ричи. Пока Мери Джейн боролась с болью в Нью-Йорке, я уверена, что забыта здесь, в Голливуде. Не удивительно. У Голливуда короткая память. В этом городе все заняты бизнесом. Люди, как акулы, плавающие в океане. Никто не может позволить себе остановиться.
Всеми движет голод и страх. Голод и страх является также топливом, на котором работают отношения агента с клиентом. Молодые звездочки боятся агентов, словно те боги в пантеоне под названием Голливуд. Агенты могут устроить или погубить карьеру.
Но страх – это улица с двусторонним движением. Когда их признали талантами и знаменитостями, звезды бросают своих агентов.
Лайла ощутила запах страха, витающий в приемной Ары Сагарьяна и очень сильно надеялась, что он исходит не от нее. Здесь находилось полдюжины молодых людей, один красивее другого. Каждый постукивал пальцами по подлокотнику кресла, бегло просматривая последние номера «Верайти». Только неудачники должны ждать, поэтому Лайла ждать не любила. Она была уверена, что ни одному из присутствующих Ара не назначал встречу. И еще она предположила, что перед ней обломки Индустрии, регулярно посещающие приемные агентов в надежде на пятиминутный разговор, который даст им работу, назначение на роль или даже заветный приз: новое утверждение в мире кино.
Потому что в Голливуде актер без агента, все равно что актер без шанса.
– Мисс Кайл? – спросила молоденькая секретарша, и все повернули головы к Лайле. – Мистер Сагарьян сейчас встретится с вами. Идемте со мной.
77 
