Последние отзывы

  29  

Трудные дни продолжались. Кое-кто из друзей советовал Чкалову забыть авиацию, из-за которой он попал в такой «жесткий переплет», и выбрать себе более спокойную, «земную» профессию. Особенно усиленно рекомендовали ему поступить в технический вуз. Природные способности и энергия Чкалова могли служить гарантией, что он будет хорошим инженером.

Перспектива спокойной жизни, когда не придется ежедневно тревожиться за любимого человека, была по душе Ольге Эразмовне. Но в то же время она понимала, что значит для Валерия навсегда расстаться с самолетом.

Чкалов был великолепным летчиком, однако после суда и демобилизации не легко было добиться, чтобы ему доверили машину. Бездействие страшно угнетало его. Тем более, что вокруг все кипело, люди работали до самозабвения.

В то время трудящиеся нашей страны широко обсуждали первый пятилетний план великих работ, план развернутого социалистического наступления. За цифрами капитальных вложений вставали крупные заводы и фабрики, электрические станции, совхозы, тысячи километров новых железнодорожных линий, громадное жилищное строительство.

Чкалов особенно ревниво следил за перспективами отечественной авиации. Он понимал, что для успешного ее развития необходима мощная индустриальная база. Теперь такая база создавалась.

«А я? Какой вклад я могу внести в великое всенародное дело?» – думал Чкалов и повторял упрямо, как когда-то подростком-кочегаром на пароходе «Баян»: «Буду летать, буду!»

Он устроился в Осоавиахим. В его обязанности входило возить пассажиров на «Юнкерсе». Для летчика-истребителя, да еще такого мастера фигурного пилотажа, как Чкалов, летать на тихоходном, неповоротливом «Юнкерсе» было мучением. С тоской вспоминал Чкалов о своей боевой машине, тем более, что международная атмосфера снова сгустилась.

Заправилы капиталистического мира считали, что наступил удобный момент для нападения на Советский Союз. Летом 1929 года Япония, за спиною которой действовали Англия и Америка, спровоцировала конфликт на Китайско-Восточной железной дороге, и белокитайские войска напали на наши дальневосточные границы.

Летая в спокойном московском небе, Чкалов со злостью сжимал штурвал своими крепкими руками молотобойца. Ему бы туда, где шли горячие бои и на земле и в воздухе!

Красная Армия быстро ликвидировала военный инцидент. Но Чкалов еще долго не мог остыть. С новой силой ощутил он, что его призвание – военная авиация. Глубокая горечь чувствуется в иронической надписи, сделанной им на обороте своей фотографии:

Чкалов, не умел мириться с будничной работой. В истребительной эскадрилье он «отводил душу» в воздушных экспериментах. В Осоавиахиме же о них не могло быть и речи.

– Мне приходится летать так, как будто я везу молоко, – жаловался Чкалов жене.

Жизнь его текла монотонно, однообразно. Поэтому он особенно жадно интересовался выдающимися полетам», о которых сообщала печать и с восторгом рассказывали друг другу летчики.

13 июня 1929 года в газетах появилась заметка: «Новый блестящий успех советской авиации». В ней сообщалось о предстоящем перелете самолета «АНТ-9».

Конструктором этого самолета, получившего название «Крылья Советов,», был Андрей Николаевич Туполев, а командиром – известный летчик Михаил Михайлович Громов.

На «АНТ-9» Громов готовился лететь в Западную Европу по маршруту: Москва – Берлин – Рим – Вена – Варшава – Москва.

– В успешном облете западноевропейских столиц я уверен; и машина хороша, и командир не подведет, – с радостным оживлением говорил Валерий Павлович своим товарищам.

Большинство из них тоже мечтало о больших полетах и горячо обсуждало достижения М. М. Громова и других выдающихся летчиков.

После окончания школы Валерий надолго расстался с Громовым, но оба они сохранили друг о друге самые лучшие воспоминания. Чкалов постоянно следил за выдающимися успехами своего бывшего инструктора. Громов тоже не переставал интересоваться судьбой молодого талантливого летчика. Он знал и о полете под аркой Троицкого моста, и о дерзких воздушных экспериментах, и о награде наркома.

  29