Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
33 
«Конечно, знаю», – подумала ошеломленная Мейлин. Стараясь удержать улыбку, она ответила:
– Вечером в воскресенье.
– А вы не знаете, Джеймс собирается встречать ее?
– Мы оба собираемся. – И все еще улыбаясь, она добавила: – А вы знакомы?
– Нет, лично мы не встречались. Но я знаю ее отца; я говорил с ним как раз незадолго до отъезда из Техаса, и он упомянул, что Алисон собирается тоже быть здесь.
Мейлин кивнула, как если бы эта информация нисколько не интересовала ее, и повернулась к заливу Виктории. Вперив невидящий взор в суету судов и волн, внутренне она кричала: «Так ты знаком с моим отцом?! Наверное, он просил тебя присмотреть за Алисон, его любимой дочерью, чтобы защитить от мрачных откровений, что ждут ее здесь? А может, Гарретт Уитакер вообще забыл о Гонконге?»
Сэму был виден теперь только профиль Мейлин, но он заметил, что ее прекрасные глаза стали вдруг ледяными. Эту женщину не так-то легко разгадать. В любой момент она может отрезать доступ к своему сердцу, как сделала это сейчас.
Сэм Каултер был опытным строителем огромных зданий, мастером своего дела, скульптором стекла и бетона. Однако небоскребы – это все, что он создал в своей жизни. Ему не удавалось строить отношения с женщинами, во всяком случае, длительные. Конечно, у него были всякие маленькие радости. Для них были нужны небольшие постройки и совсем немного предварительной подготовки.
Однако за свою жизнь он не удосужился подготовить чертежей для любви… и когда Сэм увидел в ее зеленых глазах лед, подумал – что если на этот раз он разрушит их обоих?
Мейлин ушла, сказав, что у нее встреча в Башне Дрейка. Когда она скрылась из виду, Сэм быстро осмотрел твердую землю, на которой она стояла, и нашел в пыли два четких отпечатка ее туфель. Тщательно измерив их, он вернулся в трейлер и послал факс в Сан-Антонио.
Через сорок пять минут его факс снова зажужжал, и Сэм был уверен, что это ответ на его послание, однако факс был не из Техаса. Он пришел откуда-то из-за залива Виктории.
Послание было написано ее четким и разборчивым почерком:
«Ковбой,
Стоило только сказать – и дело в шляпе! Вам удастся посмотреть на интерьер «Глаз Дракона». Джеймс сказал мне, что все мы приглашены на коктейль в Замке-на-Пике в следующую субботу.
Д.»
Сэм был рад, что можно будет провести вечер, изучая столь спорное сооружение, однако еще больше его обрадовало то, как Мейлин подписала факс.
«Д», это сокращение «Джейд»! Почему-то Мейлин не набралась смелости подписаться полностью этим прозвищем, однако согласилась принять его… и опытный строитель, почти ничего не ведавший о сооружении сердечных связей, мгновенно понял, в чем истинное значение этого «Д»– маленький, но при этом важнейший камень в основании того, что может стать самой важной постройкой в его жизни.
В тот же день, примерно в одиннадцать вечера, леди Ллойд-Аштон стояла у окна в главной спальне Замка-на-Пике и следила взглядом за исчезающими в направлении Маунт-Остин-роуд задними огнями зеленого «бентли» ее мужа. Как только огни пропали из виду, она отвернулась от окна.
Движение было слишком резким, она поняла это, когда в ее тело впились острые когти боли. Ив замерла, задержав дыхание, пережидая, пока пройдет боль и ее отголоски. Потом она продолжила начатое движение, одновременно вытащив из кармана халата сложенную бумажку с номером телефона. Халат был марки «Жемчужная луна», а номер принадлежал талантливой модельерше, создавшей эту модель, подруге Ив Джулиане Гуань.
Ив никогда еще не звонила Джулиане домой – всегда только в бутик «Жемчужная луна». Но теперь, когда она опасалась за судьбу подруги, когда ей нужно было сообщить ей кое-что личное, Ив набрала незнакомый номер в Долине Счастья.
Джулиана сразу же подняла трубку, и ее нежный голос вселил в Ив надежду.
– Это всего лишь я, Джулиана, – словно извиняясь, поздоровалась с ней Ив. – Она не звонила тебе?
– А, Ив, здравствуй. Нет, не звонила.
– Она вернулась в Гонконг только на пять дней, – спокойно напомнила ей Ив, – и наверняка очень занята с этим проектом отеля. Она позвонит тебе.
– Она не звонила девять лет.
– Да, но теперь, когда она вернулась в Гонконг, когда она решилась на это… а ведь ты долгое время не могла в это поверить. Это все-таки вселяет надежду?
– Я приготовилась к этой мысли, – согласилась Джулиана, – я даже позволила себе поверить в то, что она простила меня… нас… и что она наконец поняла, что ее любят.
33 
