Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
250 
Характерно, что великие «постимпрессионисты» (Сезанн, Ван Гог, Гоген), то есть те, кто пытался вернуть уютному пейзажу героическое звучание, рынком были отвергнуты. С ними случилось примерно то же самое, что произошло некогда с Рембрандтом среди «малых голландцев»: они оказались слишком драматичны для клиентов, слишком проблемны для третьего сословия.
Так называемое «актуальное искусство», обслуживающее современный средний класс, завершило процесс. Теперь всякий может быть художником, всякий может стать потребителем искусства, а стоимость произведения складывается из оборота общих интересов. Новый средний класс хочет ярких символов свободы так же страстно, как некогда голландский бюргер хотел натюрморта с ветчиной, а французский рантье — пейзажа с ракитой. Дайте нам холст с полосками и свободолюбивую инсталляцию — мы поставим это в новой квартире, и наши знакомые узнают, какие мы прогрессивные люди.
Мещанин нуждается в том, чтобы ему говорили, что он велик и свободен — а знать, чего стоит свобода или что где-то есть рабы, ему не обязательно.
3. Совокупная сумма свободы
В Средние века создание произведения было делом трудоемким и дорогостоящим, а потребление продукта искусства — делом простым.
Прогресс все изменил. Понятие «произведение» заменили понятием «проект». Проект — это сложносоставной продукт, это объединенные усилия галереи, рекламы, куратора, художника, это такой продукт, где собственно труд художника занимает ничтожна малую часть.
Прежде различали картины, но не интересовались личностью автора, продавали конкретные произведения, а не имена. Итальянское Возрождение уделяло личности творца мало внимания — внимание сосредотачивали на его творениях.
В новые времена личность артиста, его социальная роль, степень его модности важнее произведения; рынок спешит донести до клиента, какую марку одежды артист предпочитает, что пьет, где проводит каникулы; этим артисты и различаются, а произведения — довольно похожи. Было бы затруднительно предпочесть одну картину Мондриана другой, невозможно любить один квадрат, а другой — не любить, но всем известно, чем позиция Мондриана отличается от позиции Малевича.
Сложносоставной продукт, с которым имеет дело рынок искусств, по-прежнему именуется духовным, но духовное содержание рынок переместил из произведения — в область менеджмента.
Победившее третье сословие нуждалось в галереях, которые объясняли клиентам, почему данную картину надо покупать. Лоренцо Великолепный в услугах галериста не нуждался, он сам понимал, что ему нужно; а вот Журдену, который хочет быть, как Лоренцо Великолепный, — ему галерея необходима.
Впоследствии галеристов потеснили «кураторы» — пришла пора механизации производства, массового характера художественной деятельности, потребовались контролеры, сортирующие художественные потоки. Куратор — это уже не продавец, но менеджер по маркетингу.
Характерно, что профессия галериста при этом сохранилась, просто в искусстве возник еще один посредник. Сегодняшний рынок увеличивает количество посредников при сбыте товара обратно пропорционально труду, затраченному на изготовление продукта.
Труд художника сам по себе ничего не стоит, но, проходя через соответствующие инстанции (мнение галереи, рекомендации кураторов, сертификаты музеев), он превращается в товар. Причем каждая из инстанций имеет свой материальный интерес, и соответственно повышает товарную стоимость изделия. Так пальто, сшитое сербскими наемными рабочими, увеличивает товарную стоимость, если его скроили в Венгрии, пришили к нему английскую бирку, а продают в России. Трудовой процесс, как правило, занимает минуты: прибить палочку, сфотографироваться обнаженным, закрасить квадратик. Однако сопутствующая деятельность (организация выставок, реклама, пресса, транспорт, страховка, презентация выставок, каталоги, фильмы и т. п.) стоит огромных денег и стоимость сопутствующего процесса входит в совокупную стоимость произведения. Соответственно, прибыль по отношению к себестоимости труда увеличивается в разы: современное искусство, которое производит неодушевленный товар, значительно дороже искусства прежнего, которое возилось с процессом одушевления произведения.
Разумеется, прибыль от искусства целиком зависит от менеджмента. Объявив данное искусство символом свободного самовыражения, куратор вправе рассчитывать, что цивилизация (которая постулирует свободу своей главной целью) хорошо данный символ оплатит. Профессия куратора сделалась куда более важной для искусства, нежели профессия художника — подобно тому, как деятельность генерального менеджера нефтяной компании важнее для бизнеса, нежели деятельность рабочего, стоящего у помпы.
250 
