Глава 20

Улицы Нью-Йорка блестели от дождя. Приближение обеда заставляло торопиться людей с зонтами, которые сталкивались друг с другом и качались как тенты, треплемые ветром. Ребята и старики сидели в дверных проемах, торгуя зонтиками для тех, кто забыл их дома; курьеры на велосипедах были будто упакованы в болоньевые плащи, по которым стекала вода.

Сабрина ехала с Гартом в такси, дождь представлялся ей зимними слезами, холодными и серыми, льющимися из темных туч, что поселились на вершинах небоскребов. Окна светились так, будто была ночь. Перед каждым отелем швейцар поднимал руку, как на параде, свистел в свисток, призывая такси остановиться, но никто не останавливался, потому что во всех такси сидели пассажиры.

— Все понятно, — проворчал шофер, когда на перекрестке машина попала в пробку. — Солнце светит — никто не ездит. Идет дождь — все ездят, но никто не двигается.

— Может, мы купим зонтик и пройдемся? — предложил Гарт.

— Чертовски долгая прогулка, — сказал шофер.

— Знаю, преподавал здесь.

— Оставайтесь, иначе промокнете. Доедем до угла, и все будет в порядке. Верхняя часть города надежнее центра.

— Я знаю.

— Точно. Вы там преподавали, что ли? Моя дочь преподает в третьем классе. Ей это нравится, но она не утруждает себя.

Гарт взглянул на Сабрину, она посмотрела в окно. С тех пор как они оставили дом, она едва разговаривала. В самолете он спросил, есть ли у ее дела в Нью-Йорке, но ответ был краток и рассеян. Было ясно, что она не осознает присутствие Гарта, вспоминая Лондон, жизнь своей сестры. Принять такую жизнь? Но коли уж так вышло, он должен был найти ее, где бы она ни была, и постараться вернуть, но он не мог предвосхитить кризис, который еще не наступил. Если связь с ее сестрой была так сильна, что смогла перенести смерть, он не мог бы порвать ее (даже если и думал, что мог) до тех пор, пока не понял, что она расстраивает его брак.

— Ты купила себе билет? — спросил Гарт, когда накрывали обед, а она взглянула удивленно:

— Нет. Я… была так занята. Куплю в Нью-Йорке. Когда они приехали в «Плазу», Гарт внимательно смотрел на нее.

— Я и не думала, ты не сказал мне…

— Около шести недель назад мы провели здесь чудесную ночь. Мне хотелось вернуться сюда.

— Да. — В глазах Сабрины было такое одиночество, что Гарт воскликнул:

— Моя дорогая, что с тобой?

Он наблюдал, как она сделала попытку отвлечься от своих мыслей, и восхищался ее стремлением, тем более что раньше у нее не получалось. Она взяла его за руку, когда коридорный приоткрыл дверь их комнаты.

— Что ты теперь собираешься делать? — спросила она.

— Мы с тобой поедем ненадолго в Колумбию. Я хочу посетить мою первую лабораторию и кое-что вспомнить. Важное для нас двоих. — Когда она не ответила, он спросил: — Ты хочешь распаковать вещи? Повесить в шкаф?

— Не сейчас. Гарт оглядел комнату.

— Это не то, что обещала Каллен, но подойдет нам. А я предвкушаю снова раскрошить шоколад по подушке.

— И уронить на пол, — прошептала она, вспоминая с улыбкой. — Ну, пойдем?

Из-за дождя поездка в Колумбию заняла час, но, тем не менее, у них оставалось время, чтобы посетить лабораторию до лекции Гарта перед выпускниками.

— Услуга старому приятелю, — сказал он, когда они входили в здание. — Поскольку встреча будет только завтра, он попросил поделиться сегодня знаниями с его студентами, а это займет всего пару часов. Ты побудешь здесь или сходишь в магазин?

— Похожу по магазинам. Я бы встретилась с торговцами антиквариатом. Значит, я буду ждать тебя в отеле примерно в пять тридцать — шесть.

Они поднялись в лифте на третий этаж.

— Здесь спокойнее, чем в последний раз, когда ты была тут, — заметил Гарт.

Сабрина не понимала, о чем он говорит: месяц назад, неделю назад она старалась скрыть непонимание, но теперь это казалось не важным. Она попрощалась с детьми, в последний раз прошлась по дому, а теперь она смогла почувствовать, как постепенно отдаляется от Гарта. Через час она купит билет в Лондон, а завтра скажет ему, что не вернется.

  212