очень нудно 
9 
Не останавливаясь на этом, Гумберт обрушивается и на сторонников Петра Дамиани. «Нет ничего общего между королем и истинным представителем партии реформы, и ни о каком союзе между ними не может быть I, речи», — утверждает Гумберт, явно направляя эти слова в адрес умеренных реформаторов. Всякое объединение короля (или императора) и священника — зло; усилия церкви должны быть в первую очередь направлены против всякого вторжения светской власти в самостоятельную церковную жизнь; руководство этим «Христовым даром» должно быть исключительно прерогативой .■шостольского престола во главе с папой римским. Этот ипжнейший вывод лотарингского Златоуста заводит его гораздо дальше своих предшественников, но вскоре он становится знаменем всех радикально настроенных реформаторов. Программа Гумберта встретила значительную поддержку и у священнослужителей, окружавших папский престол. Среди этого «околопапского» клира постепенно выделяется, а вскоре явно выдвигается на первый план монах Гильдебранд — бывший секретарь папы Григория VI, который впоследствии стал одним из величайших представителей апостольского престола и шипел в историю под именем Григория VII.
В разгар этой яростной полемики как-то незаметно и буднично произошло событие, имевшее огромное значение для всей последующей эпохи. В 1054 году папский легат в Константинополе, а им был, по странному совпадению, все тот же Гумберт, предал анафеме и отлучил от церкви константинопольского патриарха Михаила Керулария и отбыл из восточной столицы. В о гнет на это срочно собранный византийским императором церковный собор, в свою очередь, предал анафеме папских легатов, а в их лице и самого римского папу. Так началась Великая схизма (раскол), навсегда разделившая восточную и западную ветви христианства. Обе церкви продолжали претендовать на звание вселенской (католической — по латинскому произношению, кафолической — по греческому). Впоследствии, видимо, чтобы избежать путаницы, за восточной церковью закрепилось наименование «православная» (ортодоксальная).
Во время всех этих событий неожиданно умирает император Генрих III. Ему наследует малолетний сын — будущий Генрих IV. В эти дни поднимают голову все противники саксонской монархии — как в Германии, так и вне ее. Крупнейшие германские феодалы весьма неохотно подчиняются регентше при юном германском короле (но не императоре — императорскую корону может возложить только папа), страну сотрясают раз^ доры, центральная власть приходит в упадок. В Италии события приобретают еще более серьезный оборот. Борьба продажного симонистского духовенства со сторонниками реформ из словесных стычек и взаимных проклятий переходит в фазу открытой войны. И здесь, впервые в истории средневековья, на авансцену выходит «господин народ».
Особенно острый характер носят события в Милане, одном из богатейших европейских городов. Миланцы, уже давно выражавшие недовольство симонистским, погрязшим в грехах, духовенством, переходят от слов к делу. Во главе вспыхнувшего антисимонистского восстания стоят так называемые патарии («тряпичники»), предводительствует которыми пламенный монах-проповедник Ариальд. Патарии громят дома продажных священнослужителей, закрывают симонистские церкви, наконец, при поддержке большинства населения, изгоняют из города архиепископа со всей его свитой. Миланский первосвященник бежит в Рим, обращаясь с жалобой к папе. Но в то же самое время туда прибывают и представители патариев, с такой же жалобой на архиепископа и симонистское духовенство. Под давлснием начальника своей канцелярии — а это все тот же небезызвестный Гумберт — и других лидеров ради-кального крыла реформы, папа принимает сторону па-гприев. Так в первый (и, кажется, единственный) раз в истории складывается союз апостольского престола и 1>снол1оционного народного движения. Патарии ликуют, ( имонистское духовенство в ужасе.
Па самом пике происходящего внезапно уходит в мир иной папа Стефан П. Симонисты немедленно, с нарушением всех церковных канонов и при поддержке регентши Агнессы, избирают нового папу — Бенедикта X. И тут впервые во весь голос высказывается I ильдебранд. Он категорически отвергает неправедно избранного папу и ненавязчиво, но веско напоминает Агнессе, что императорская корона для ее сына Генриха находится пока что в его руках. Вслед за )тим наскоро собравшиеся кардиналы выбирают мместо низложенного Бенедикта нового первосвященника, которым становится ставленник реформаторов Николай II. Сопоставив имеющиеся возможности, Аг-несса примиряется с выбором Гильдебранда и его сторонников. Бенедикт X уходит в небытие и вскоре умирает в полной нищете в приюте для бедных. Партия реформы одерживает первую по-настоящему крупную победу.
9 
