Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
23 
– У меня появилась идея.
– Неужели? – облегченно спросил Поль. Наконец-то Эл опять заговорил с ним.
– Съемки на телевидении заканчиваются на следующей неделе?
– Да. Осталось снять только на природе.
– Отлично. Ты помнишь мою песню «Леди»?
– Ту, что ты ноешь Кейти Мей?
– Да. Где мы будем снимать клип?
– На юге Франции.
– Прекрасно. Кейти просто сидит во время клина? Он начинается кадром, когда вы едете вместе в открытой машине по берегу моря, потом пляж, купание и ласки. Это просто фантастика!
– Ты видел Кейти в бикини?
– А что?
– Она маленького роста. Конечно, девчонка хорошенькая, кругленькая и приятно поет, но…
– Она очень популярна.
– Согласен.
Поль вздохнул. Он всегда носом чуял беду.
– К чему ты клонишь?
– Тебе не кажется, что не стоит петь «Леди» для такой женщины, как Кейти?
– Она единственная гостья в твоем шоу.
– Но это ведь необязательно.
– А кого ты хочешь пригласить? Рокуэл Уэлш?
– Я хочу пригласить ту королеву красоты. Она прекрасно подойдет. И обязательно согласится, если мы достаточно заплатим. Позвони в Нью-Йорк и организуй все. И, Поль, на этот раз – не провали дело.
– Ужин готов, – позвала Эдна, которая уже взяла себя в руки и с гордостью расставляла на столе любимые блюда Эла.
– Когда ты хочешь какую-нибудь бабу… – пробормотал Поль.
– Ублажи меня. Я ведь звезда в нашей семье. Эван! Пошли, ужин готов.
Для начала был подан арбуз, который Эл очень любил. Он с удовольствием съел его и поднялся из-за стола со словами:
– Я больше ничего не буду, нужно держать вес.
– Я приготовила твои любимые блюда, – взвыла Эдна. – Эл, ты должен попробовать!
– Извини, – весело сказал Эл, – но я не могу подвести публику. Кроме того, я не голоден. Как насчет тенниса, Эван?
Эван скорчил гримасу. Теннис он особенно не любил.
Глаза Эдны наполнились слезами, голубые тени потекли по щекам. А Поль с беспокойством подумал, что слава превратила его брата в настоящего дьявола.
Глава 9
Когда Эд Курлник ушел, Даллас налила себе водки со льдом. Она надела халат, свернулась калачиком в кресле и, наслаждаясь напитком, принялась раздумывать над только что происшедшим.
Эд Курлник. Обладающий властью. Богатый. Отец семейства.
Эд Курлник. Мальчик, которому стукнуло шестьдесят один и который обожал игры. Очень плохие игры.
Даллас протянула руку и взяла свежий журнал. На обложке была напечатана фотография Эда Курлника с женой, Ди-Ди, сильной, интеллигентной женщиной с седыми волосами и холодными голубыми глазами. Ей за пятьдесят. Кажется, в журнале писали, что пятьдесят шесть. Внешне она похожа на ухоженную герцогиню и еще очень привлекательна.
Даллас открыла журнал и посмотрела на фотографию двух девушек. Близнецы Курлник. Его наследницы. Богатые стервы со светлыми волосами и широко поставленными серыми глазами. Двадцати лет от роду. Ее ровесницы. Одна из них была одета для верховой езды, а вторая – в юбку и свитер плюс великолепный жемчуг.
Даллас рассмеялась. Ох уж этот жемчуг! Она заставит их отца купить его и обязательно будет носить ожерелье в постели, а может быть, он одолжит его у своей дочери…
Даллас уже в сотый раз перечитывала статью. Будто в ней написано о незнакомце. А ведь она так хорошо знает его. Или, во всяком случае, думает, что знает. «Эд и Ди-Ди Курлник – самая счастливая пара». Снимки сделаны в летней семейной резиденции. «Эд Курлник больше всего любит готовить шашлыки на природе в кругу семьи». Он многое любит больше, чем это. «Эд Курлник всегда был отличным отцом. Для него семья на первом месте». Интересно, они трахаются с женой? Эд и прекрасно сохранившаяся Ди-Ди. Даллас прикусила губу. Ей не хотелось, чтобы он с кем-то занимался любовью, кроме нее.
«Близнецы никогда не беспокоят отца. Дана учится на медсестру, а Кара занимается общественной работой». Чушь! Идеальных семей не бывает. Ди-Ди, наверное, – старая проститутка, а близнецы – нимфоманки.
Даллас бросила журнал под стул. Интересно, как сложилась бы жизнь, окажись Эд Курлник ее отцом? Носила бы она одежду для верховой езды или изучала медицину? Может быть, кто-нибудь и волновался бы тогда о ее судьбе?
Даллас уехала из дому в семнадцать, и всем было наплевать. Ее никто никогда не искал. Она стала проституткой. Никто не заставлял ее, это получилось само собой, и опять всем было наплевать. Вряд ли родители или муж, или даже Берт и Ида Кейз когда-нибудь вспоминали о ней. Скорее всего, нет. Жизнь в зоопарке течет по-прежнему.
23 
