Последние отзывы

  24  

Управление крупным государством невозможно и без хранения информации, прежде всего счетной и у четно-документальной, контрольной. Некоторые исследователи, недооценивая эффективность «узелкового письма», упорно искали у инков письмо «настоящее», графическое, обычно принимая за него токапу - ряды заключенных в квадратные рамки геометрических символов на тканях и ритуальных кубках. Нельзя исключать, что из подобных знаков при благоприятных условиях могла бы развиться письменность, однако конкуренция кипу резко ограничивала сферу употребления токапу.

Связки шнурков в качестве мнемонического (оживляющего память) средства, по-видимому, использовались обитателями Нового Света с давних времен. На кипу похож, например, вампум североамериканских индейцев. Кипу найдены в погребениях культуры уари на побережье Перу (VII век н. э.) (Ethnoastronomy, 1982. P. 261-281.), но вряд ли перед нами самые ранние их образцы. С помощью кипу было легко закодировать и фиксировать любую информацию числового характера по категориям (скот, воины, бронзовые палицы, сосуды с кукурузным пивом, крестьянские семьи и т. п.) примерно так же, как это делали обитатели Ближнего Востока в IV тыс. до н. э. с помощью фишек геометрической формы. Фишки, известные уже на самых ранних оседло-земледельческих поселениях Передней Азии, никем «индивидуально» не изобретались, их наборы постепенно усложнялись по мере надобности. В итоге, как сейчас принято думать, шумеры, делая оттиски фишек на глине, создали постепенно письмо, с развитием которого стало возможным записать и художественные тексты. (Schmand-Besserat, 1986.) Но это было лишь побочное и неожиданное использование знаков, предназначенных главным образом для другой, более утилитарной цели. По мнению некоторых специалистов, употребление кипу тоже не всегда ограничивалось чисто прикладной областью: кольцевой шнурок с направленными во все стороны от центра нитями-лучами напоминает космологическую схему древних перуанцев с расходящимися от главного святилища линиями секе. Тем не менее главное достоинство «узелкового письма» заключалось в его пригодности для всякого рода учетных операций, без которых инкское общество, каким мы его знаем, совершенно не могло существовать. Лишь благодаря кипу действовала и служба гонцов-часки. Подсчитано, что на пути от Кито до Куско эстафету последовательно передавали друг другу как минимум 375 человек (если не вдвое-втрое больше), что устную информацию могло бы исказить до неузнаваемости (Hyslop, 1984. P. 309.). Неся кипу, гонец должен был лишь помнить, к какой категории относится сообщение и кому оно адресовано.

Достигнув Перу, испанцы поражались отсутствию некоторых с их точки зрения элементарных и самоочевидных навыков, инструментов и изобретений, например незнакомству индейцев с плавкой железа, кузнечными мехами пилением и сверлением и т. п. Неисторичность такого взгляда сегодня очевидна, поскольку цивилизацию Центральных Анд, как нам теперь стало ясно, допустимо сравнивать не с европейской христианской, а лишь с древневосточными. Значительный и неуклонный технологический прогресс древнего Перу в предшествовавшие конкисте тысячелетия несомненен. Перейдя в конце IV - начале III тыс. до н. э. от охоты и собирательства к земледелию, скотоводству и рыболовству, освоив ткачество, производство керамики и металлургию меди, а затем - бронзы, индейцы Центральных Анд открыли для себя ранее неизвестные способы эксплуатации окружающей среды. Разработка методов длительного хранения пищевых продуктов, перевозка грузов по суше на ламах, а по морю - на бальсовых плотах, создание системы передачи информации во времени (с помощью кипу) и в пространстве (служба гонцов-часки) позволили добиться высокой эффективности в использовании ресурсов окружающей среды. Прогресс хозяйства и технологии обеспечил рост населения, появление все более крупных коллективов людей, связанных решением общих задач, поддерживающих между собой все более тесные и постоянные связи. Подобный путь развития закономерно вел к усложнению социальной организации.

Обратимся теперь ко второму из поставленных в начале главы вопросов и посмотрим, как по материалам археологии менялись характеристики коллективов, населявших Центральные Анды между 3000 г. до н. э. и 1500 г. н. э.

Оценка величины древних коллективов

О размерах древних коллективов и об особенностях их организации археологи судят лишь по косвенным данным. Например, подсчет совокупной площади поселений при знании демографической плотности, обычной для тех или иных типов застройки, позволяет оценить общее количество жителей определенной территории. Абсолютные цифры таких подсчетов, естественно, приблизительны. Средний размер семьи, число домохозяйств и, главное, синхронность обживания отдельных участков установить нелегко. Так, число жителей города Уари (центра соответствующей культуры и столицы государства) оценивается в широких пределах от 11 до 70 тыс. человек. (Current archaeological projects, 1984. P. 97-100.) Правда, это предельные расхождения, и вероятность предполагаемой численности в 20-35 тысяч кажется удовлетворительной. Не может быть и полного списка поселений, часть которых бесследно исчезла. С большей уверенностью определяется динамика населения по периодам. Для этого сравнивают совокупную площадь поселений разного времени или просто число памятников, если они не слишком различаются по размеру. Подобный анализ показывает, например, что в районе современного перуанского порта Чимботе, на север от Лимы, достаточно плотное население впервые появляется в III тыс. до н. э. Около рубежа нашей эры наблюдается новое значительное ускорение его роста, а затем - еще один пик роста в третьей четверти I тыс. н. э. После этого население сокращается, но повторная тенденция к росту намечается при инках. (Wilson, 1989.) В разных долинах подобные демографические кривые не вполне совпадают, но в главном выявленные для Чимботе закономерности сходны с теми, которые заметны во многих районах Центральных Анд.

  24