Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
144 
Александра Васильевна, поставив перед гостем кофе, вышла. Он сидел на кухоньке один и удивлялся ощущению уюта, возникшему у него в этот второй свой приезд.
– Ну так сколько ему налить? – спрашивала баба Шура у дочки, сидевшей на кровати с маринкой на руках.
– Пусть подождет, я ему свеженького сцежу. Вон одна грудь полная совсем! – Ирина дотронулась до левой груди. Уткнувшись личиком в правую, оголенную, спала на ее руках малышка, появившаяся здесь с легкой руки Егора.
– Да давай, я ему ту банку из бойлерной отдам. Там же почти литр! – Александра Васильевна перешла на шепот.
– Там вчерашнее и позавчерашнее вместе слито, – Ирина отрицательно замотала головой. – Вдруг у их малыша животик заболит?! Пускай стоит, скисает. Я потом для Яси творожок из него сделаю.
– Ну как хочешь! – буркнула мама и вернулась на кухню.
– Вы еще чуток подождите! Сейчас свежее-свежее будет. Она только малышку приспит!
Минут через двадцать Ирина сама в кухню молоко принесла.
Илько Петрович на ноги поднялся – первый раз ведь с кормилицей своего сыночка увиделся, хоть ее имя и знал. Взял из ее рук неполную литровую банку. Поискал глазами свой портфель, но тут же вспомнил, что в машине его оставил.
Александра Васильевна ему тут же матерчатую сумочку раскрыла, чтобы он в нее банку опустил.
– Потом привезете, – сказала она негромко.
– А вашего сыночка как зовут? – спросила Ирина.
– Богданчик.
– Гарное имя! – закивала Иринина мама.
Оставив на кухонном столе тридцать гривен, вышел гость в коридор.
Ирина в окошко кухонное проследила, как он в свою «Волгу» сел. Как на их дверь задумчиво глянул. Как машина от забора отъехала.
Выезжая с улицы на дорогу, он чуть не зацепил красную «мазду», сворачивающую на эту же улицу. Выругался в мыслях, на тормоз нажал. Когда протиснулась «мазда» между его «Волгой» и забором первого по улице Щорса двора, снова тронулся в путь. Выбрались колеса машины с грязной «гравийки» на твердый асфальт, и дальше уже ехалось Ильку Петровичу легко. Дорога была свободна, а значит, и мысли можно было от дороги освободить. И подумать о чем-нибудь более интересном и важном.
92
Киев. Улица Рейтарская. Квартира номер 10
Целый день после визита к психиатру Семену не хотелось возвращаться домой. Он боялся скандала, боялся расспросов жены об Алисе. Ведь наверняка она теперь думает, что это его любовница. А что еще может подумать жена, найдя фотографию другой женщины в портмоне мужа? Впрочем, наверняка Алиса и на самом деле его любовница! Только в другой, ночной жизни, за которую он, Семен, никакой ответственности не несет. Ведь Володька говорил, что он, Семен, заходил к Алисе домой на Чеховский переулок и несколько часов оставался у нее ночью!
Небесное пространство в этот день было поровну разделено между облаками и солнцем, поэтому теплые солнечные лучи время от времени заставляли Семена щуриться, бросать взгляд вверх. И в такие моменты возникало в его душе необычное спокойствие, некая тихая радость. И он забывал о доме и Веронике, о психиатре и Алисе. Он как бы замолкал внутри себя, ни о чем не думал, ни о чем не беспокоился. Но как только солнечный луч обрезался очередным облаком, дневной свет переставал быть ярким и беспокойство возвращалось в душу и в мысли Семена.
Только когда солнце скатилось за дома города, Семен смирился с наступавшими сумерками и, не спеша, отправился домой. Ему было жалко Веронику. Он вдруг почувствовал себя виноватым перед ней, виноватым за приближающееся время скандала, за то, что носил в бумажнике не ее фотографию.
Но, к удивлению Семена, Вероника не собиралась скандалить. Она повергла мужа в полную растерянность, ведь как только он зашел в коридор и замешкался там, разуваясь, жена вышла к нему и, ничего не говоря, обняла его и поцеловала в губы.
– Где ты бродишь? – спросила она ласковым полушепотом. – Я соскучилась…
Семен поначалу испугался. Подумал, что с Вероникой что-то не в порядке и что ей пора к психиатру. Но взгляд у жены отличался естественной, а не сумасбродной теплотой. И руки у нее не дрожали, как семь или шесть лет назад, когда ее настроение могло меняться по несколько раз за один час.
– Я гулял, – ответил Семен дрожащим голосом.
– Тебе надо отдохнуть, – Вероника смотрела прямо в его глаза. – Ты голоден?
144 
