Последние отзывы

  73  

– Пьян, как сапожник, – прокомментировал более крупный.

– Да я вообще не видал, чтобы эти крендели умели нормально пить, – согласился второй.

Оба грабителя разразились громким хохотом, а их будущая жертва воспользовалась возможностью подмигнуть возлюбленной, пытаясь дать ей понять, что он просто притворяется. Анна нахмурилась, не совсем понимая, к чему такое нелепое фиглярство, но поскольку она уже придумала свой собственный план, то не видела причин недооценивать старания Бо.

Внезапно более крупный – и более грязный – из двоих грабителей взревел:

– Хватит уже дурака валять! У нас есть работа, Клем, и давай ее делать. Те благородные господа, что нас наняли, велели, чтобы походило на грабеж. Ты как хочешь – сейчас все забрать или обчистить трупы потом?

Хэрроу из своего унизительного положения слышал каждое слово. Он отчаянно рванулся из пут, но лишь ударился коленями о собственные плечи и еще надежнее застрял в своей темнице. Все, что ему оставалось, – это от досады биться головой о стенку кареты. Однако лошади испугались, начали бить копытами, и это на мгновение отвлекло грабителей от безобидных на вид Анны и Бо. Последний тотчас сообразил, что другого шанса ему может не представиться.

Он оторвал дородное тело от каретного колеса и со свирепым воплем, который сделал бы честь любому индейцу, бросился на мерзавцев, посмевших покуситься на его возлюбленную.

Когда Клем, который обычно предпочитал ограничиваться мелкими карманными кражами, услышал этот жуткий вой, волосы у него на загривке встали дыбом и он так рванул к своей лошади, словно за ним гнались все псы ада. Однако его дружок был сделан из более крепкого теста. Когда Бо взвился в воздух, чтобы с разгона врезаться в обидчика, тот просто отступил в сторону, и Бо еще раз плюхнулся прямо в грязь.

Грабитель захохотал (собственно, так поступил бы любой на его месте) и любезно предоставил Бо время подняться на ноги. На этот раз бурая жижа капала даже с рыжих волос Бо, а также с носа и всех остальных частей тела.

– Не вышло, – уныло произнес Бо.

– Милый мой бедняжка, – вздохнула Анна.

– Гы-ы-ы, как грустно на тебя глядеть, крендель, – покачав головой, заметил головорез. – Жаль. Нравишься ты мне. И девчонка твоя нравится, прям храбрая такая. Я бы вас отпустил, честно, да вишь, Клем сбежал, так что мне не придется с ним делиться. Где его искать-то? Спасибо, что напугал его до смерти. Небось теперь не остановится до самого Тотхилла. А ты давай становись рядом с леди, покончим с этим делом, и старый добрый Боб пойдет своей дорогой. Вроде дождь собирается, а я мокнуть не люблю.

– Не знаю. Мы бы не отказались от ванны, – произнес, отплевываясь и вытирая грязь с лица, Бо и не глядя, он шагнул назад и одной грязной рукой обнял Анна за плечи. – Вы сказали, застрелите нас? – вдруг спросил он, словно до него только что дошел смысл происходящего. – Забавно. Не припомню врагов. Леди не трогайте. Никому плохого не сделала. Ангел, вот она кто. Настоящий ангел.

– Не сейчас, парень, – «успокоил» негодяй Бо. – Но скоро. Отойди-ка от нее, а не то я сначала прикончу тебя. Ты ж не хочешь, чтобы твоя девчонка осталась со мной наедине?

– Ублюдок! – заорал Бо, перестав притворяться пьяным. Ярость его была столь всепоглощающей, что он не мог придумать никакого пути к спасению, разве что снова броситься на мерзавца. И он, как разъяренный бык, кинулся прямо на линию огня, отчаянно молясь о чуде.

Два выстрела прозвучали одновременно, слившись в один, и два синеватых облачка дыма окутали три фигуры, неподвижно лежавшие на земле.

Когда дым рассеялся, первым очнулся Бо. В ушах у него звенело – слишком близко прогремел этот двойной выстрел. Он потряс головой, и резкий приступ боли убедил его, что он все еще жив. В плече ощущалась тупая боль. Бо сунул руку под сюртук и почувствовал на пальцах что-то липкое и мокрое. Очевидно, в него попали. Это его удивило – Бо всегда предполагал, что раны болят сильнее. Какое-то время он тупо смотрел на свою ладонь, и в его гудевшие мозги постепенно заползала тревога. И тут послышалось грубое ругательство.

– Боже всемогущий! – взревел разбойник, называвший себя Бобом. – Эта паршивка чуть не отстрелила мне ногу! – Посыпался град ругательств, грязных богохульств и воровских непонятных слов. Боб, вцепившись в стремя своей лошади, встал и с трудом забрался в седло. Потрясенный Бо смотрел, как тот лягнул здоровой ногой свою истощенную клячу и потрусил в ту же сторону, куда недавно скрылся его дружок Клем.

  73