Последние отзывы

  25  

– Это ваш бывший муж, – это был не вопрос, а констатация факта.

Анастасия Павловна перевела дыхание, и, вдруг превратившись из агрессорши в усталую милую женщину, тихо подтвердила:

– Да. Я его называю «экс».

– Судя по ребенку, он от вас ушел лет пять – шесть назад?

– Он не уходил. Это я его выгнала, когда узнала, что у него будет ребенок от секретарши. Мы тогда и квартиру хорошую разменяли, чтобы жить отдельно. Он пытается вернуться, заявляет, что это было роковое помрачение чувств и ему очень плохо в новой семье. Но это его проблемы. Главное, мне без него хорошо. Но то, что он нас здесь встретил – это плохо. Наверняка теперь припрется права качать и в вечной любви клясться. Хотя он наверняка и нынешней жене то же самое говорит. – И сквозь зубы пробормотала: – Двуличный козел!

Юрий Андреевич внезапно подумал, что же про него говорят его бывшие жены, не подобную ли гадость, но гневно отринул эту неприятную мысль. Ни одной из своих женщин он не изменял, и следующую заводил только после расставания с предыдущей. Ему не в чем себя упрекнуть.

Настроение у Анастасии Павловны безнадежно испортилось, она то и дело впадала в тяжелую задумчивость. Отвлечь от грустных мыслей ему так и не удалось. В конце парка она резко повернулась к нему.

– Давайте прощаться, Юрий Андреевич! Собеседник из меня теперь никудышный, да и что греха таить – мы с вами вовсе не пара. Самое разумное будет, если мы с вами встречаться станем только на посиделках у детей. Больше-то и незачем. Прощайте! Удачи вам!

Не дожидаясь ответа, развернулась и стремительно исчезла в глубине аллеи, оставив раздосадованного спутника молча смотреть ей вслед. Как китель, одернув тенниску, покинутый генерал развернулся через правое плечо и промаршировал на автобусную остановку, нелестно размышляя о подзаборных манерах возможной сватьи.

На следующий день Анастасия Павловна, взгромоздясь на стул, заканчивала оформление выставки на очень нужную летнюю тему «Как вырастить хороший урожай». Хотя у нее никогда своего огорода не было, она с сочувствием относилась к дамам, вынужденным полгода гнуть спины на земельных наделах. Участь садоводческой рабыни ее не прельщала, хотя она и признавала, что выращенный своими руками огурчик – это вам не покупной.

Закрепив на стенде длинное бумажное полотно с красно-зеленым названием, она легко спрыгнула на пол, и чуть не угодила в руки высокого, худощавого, начавшего лысеть мужчины. Недовольно отшатнувшись от него, тихо скомандовала, не желая привлекать внимания немногочисленных читателей:

– Руки прочь, Терентьев!

Мужчина кисло поздоровался и только потом просительно заглянул в глаза.

– Настя, давай поговорим!

Она сурово поправила:

– Анастасия Павловна, и не забывайся!

Он взял ее за руку и повлек в проход между стоящими ровными рядами стеллажей с книгами.

– Да ладно тебе! Двадцать лет была Настей, ей и останешься!

Ей очень хотелось выдернуть руку и высказать ему всё, что хотелось, но любопытные читательницы, сидевшие в читальном зале и листавшие последние выпуски женских журналов, уже навострили ушки, с интересом провожая их глазами, и она сделал вид, что всё идет так, как должно.

В конце длинного ряда стеллажей виднелась дверь с надписью «заведующая филиалом». Анастасия Павловна нехотя вынула из кармана ключ, открыла дверь и впустила внутрь бывшего мужа. Он привычно сел на стул для посетителей, закинув ногу на ногу. Огляделся по сторонам.

– Да, давненько я тут у тебя не бывал.

Она обошла большой начальственный стол, верой-правдой служивший уже пятому поколению заведующих, и села в компьютерное кресло. Сам компьютер стоял в другой комнате, но Анастасия Павловна, решив, что она, как начальник, вполне может им воспользоваться, перетащила кресло сюда. Всё-таки поудобнее жестких стульев, которыми была укомплектована библиотека.

Строго взглянула на экса.

– И больше не будешь, я постараюсь.

Он потупил взор и провел взмокшими ладонями по коленям.

– Я виноват, Настя, но я уже так наказан! Виктория совсем чужой мне человек.

Анастасия Павловна безжалостно уточнила:

– Безусловно, чужой. В этом ты совершенно прав. Другое поколение всегда как иностранцы. Она же моложе тебя почти на двадцать лет. Ты ей в отцы годишься. И заметался ты именно потому, что понял: еще немного, и ты ее устраивать перестанешь. В постели и вообще. Высшее образование она благодаря тебе получила. Квартира у нее теперь тоже есть. Еще чуть-чуть, ну, пару лет, и тебе некуда будет деваться. Она тебя выживет из твоего собственного дома. Но ты не рассчитывай, что можешь вернуться ко мне. Между нами давно все кончено.

  25