Последние отзывы

  34  

Позволив шнуру раскрутиться, она легла на бок и свободной рукой пробежалась по одеялу, лежащему под ней. Именно им она была укрыта, когда проснулась в субботу утром. Терри видела его на кровати Бастьена в хозяйской спальне и знала, что он, должно быть, перенес ее на постель и укрыл им. Он не просил вернуть одеяло, да она и не думала об этом. Но, по правде говоря, ей не хотелось его возвращать. Оно так приятно пахло.

Улыбаясь, Терри зарылась в одеяло и вдохнула аромат: оно до сих пор хранило запах Бастьена, который ей так нравился. Девушка решила спросить, каким одеколоном он пользуется. Возможно, когда-нибудь она сделает ему такой подарок.

— Терри!

— Да! — Терри встрепенулась и виновато села на кровати, чувствуя себя смущенно, несмотря на то, что Кейт не могла видеть, чем она занималась.

— Ты счастливица. Бастьен замечательный человек. Он умен, трудолюбив, красив. Настоящий джентльмен. Он…

— Кейт, — прервала Терри. — Мы всего лишь идем в музей. Это не свидание. Человек просто проявляет гостеприимство, пока тебя нет.

— Угу, — ее кузина явно не была в этом убеждена. — Хорошего вам отдыха. И передавай ему привет от нас. Мы позвоним через несколько дней, чтобы узнать, как развиваются ваши отношения.

— Между нами ничего нет, нечему развиваться, — возразила Терри. Но она говорила в никуда. Кейт уже отключилась. Терри с тревогой посмотрела на трубку, которую держала в руке. Бог мой! Девушка побледнела. Кейт с Люцерном явно не в своем уме.

Они с Бастьеном просто собирались в музей, а эти двое все неверно истолковали. Черт побери, да она вообще не надеялась, что парень когда-нибудь пригласит ее на настоящее свидание. А эта парочка их уже поженила.

Покачав головой, Терри положила трубку и рухнула на постель. А ей еще нужно одеться и уложить волосы. Она должна быть готова через пятнадцать минут.

— Ой! Смотри!

Бастьен улыбнулся, как только Терри бросилась к другой экспозиции: к работам в эмали, серебре, позолоченном серебре и золоте.

— Реликварий^[35] Истинного Креста (ставротека), конец восьмого, начало девятого веков, византийский, — прочитала она вслух, когда подошел ее спутник. Терри отступила, поворачивая голову то влево, то вправо, затем покосилась на Бастьена и произнесла: — Уродливо, правда? Выглядит, как работа Пикассо.^[36]

Бастьен посмотрел на экспонат и кивнул. Он вынужден был согласиться, так как предмет действительно был похож на произведения столь знаменитого художника и скульптора. Но Терри даже не видела, как он качнул головой. Она заметила другой экземпляр и бросилась к нему с тем же «ой, смотри».

Тихо посмеиваясь, Бастьен последовал за ней. Следующий образец представлял собой небольшой ящик в форме дома, семь или восемь дюймов высотой и примерно такой же в ширину.

— Реликварий Бурса, ранние девятисотые годы, Северная Италия, кость, медь, позолота, дерево, — прочитала она ему, а затем вздохнула. На этот раз Терри не двинулась с места, когда решила изучить предмет, а наклонилась ближе, затем медленно обошла вокруг витрины. — Посмотри на детали, — сказала она с благоговением, сделав круг и встав перед экспонатом. — Не могу поверить, что в то время могли выполнять такую тонкую работу. Должно быть, у кого-то это заняло вечность.

— Да, — сказал Бастьен, подходя к образцу искусства ближе, чтобы взглянуть на него по-новому.

— Ой! Смот…

Бастьен удивленно повернулся, как только прозвучала привычная фраза. Терри с тревогой уставилась на него. Прежде чем он успел спросить, что случилось, она выпалила:

— Извини. Я, наверное, свожу тебя с ума, дергая то туда, то сюда. Я…

— Нисколько, — заверил он ее. — Я наслаждаюсь. А твой энтузиазм еще больше этому способствует.

— Правда? — недоверчиво переспросила девушка.

— Правда, — ответил Бастьен. Его рука двинулась по собственной воле, чтобы успокаивающе пожать ее руку. И это было правдой. Он не мог представить себе более приятного спутника, чем она. Ее энтузиазм и трепет не только привлекали, но были заразительными. Такие ощущения Бастьен не испытывал уже долгое время. Он чувствовал то же самое на блошиных рынках и уличных ярмарках. Ее радость простым вещам, смех и наслаждение каждой прогулкой влияли на него, делая его собственное удовольствие более сильным.

Терри улыбнулась, когда ее взгляд скользнул к их переплетенным рукам. На щечках появился румянец.

  34