Последние отзывы

  14  

Мейтер побагровел.

— Мерзавец увел ее прямо у меня из-под носа, оболгал меня. Это не человек, а змея!

Вероятно, леди узнала о тоске Мейтера по школьным дням с их телесными наказаниями. Феллоуз знал, что Мейтер содержал дом с дамами, где занимался такими делами, в которых инспектор Феллоуз желал бы поучаствовать.

Мейтер отвел глаза.

— Мне не хотелось бы, чтобы об этом стало известно. Газеты…

— Я понимаю, сэр. — Феллоуз постучал по носу, подражая Мейтеру. — Это останется между нами.

Мейтер кивнул, его лицо по-прежнему было багровым. Феллоуз вышел из этого дома в приподнятом состоянии духа, затем вернулся в Скотленд-Ярд и попросил отпуск.

Прошло долгих пять лет, прежде чем он, наконец, увидел трещину в крепости, представлявшей семью Маккензи. Он засунет палец в эту трещинку и раскачает всю крепость, превратив ее в руины.

— Как неприятно.

Бет поднесла газету к окну, где было светлее, но мелкий шрифт сообщал то же самое.

— Что, мэм?

Ее новая компаньонка, Кейти Салливан, молодая ирландская девушка, которая выросла в приходе мужа Бет, разбиравшая перчатки и ленты, купленные Бет в одном из парижских магазинов, подняла глаза.

Бет отбросила газету и взяла сумку с принадлежностями для рисования.

— Ничего важного. Пойдем?

Кейт, что-то ворча, собрала накидки и зонтики.

— Такая длинная дорога вверх по холму, и лишь ради того, чтобы смотреть, как вы сидите, уставившись на чистый лист бумаги.

— Может быть, сегодня на меня найдет вдохновение.

Бет и Кейт вышли из дома, который сняла Бет, и забрались в небольшую двухместную коляску, нанятую ее французским лакеем. Она могла бы позволить себе большую карету с кучером, но Бет по привычке старалась экономить. Она не видела смысла содержать экстравагантный экипаж, в котором не нуждалась.

В этот день она рассеянно правила рукой, затянутой в перчатку, к большому неудовольствию лошади и Кейт.

Газета, которую она читала, была лондонский «Телеграф». Она также купила несколько парижских газет. Отец научил ее бегло читать и свободно говорить по-французски, но она хотела следить за тем, что происходит дома.

В этот день Бет раздражала история о том, как лорды Йен и Кэмерон Маккензи подрались в ресторане — дело дошло кулаков — из-за женщины. Женщина эта была та самая сопрано, которая неделю назад очаровала Бет в «Ковент-Гардене». Многие видели эту драку и со злорадством раскали о ней газетчикам.

Бет нетерпеливо натянула вожжи, и лошадь тряхнула головой. Бет не сожалела, что отказала лорду Йену, но ей было немного обидно, что он так скоро после ее отказа поссорился с братом из-за этой грудастой сопрано. Ей хотелось, чтобы он хотя бы немного огорчился.

Она старалась забыть эту историю и сконцентрировать внимание на маневрировании по широким парижским бульварам, которые превратились в улицы Монмартра. На вершине холма она нашла мальчишку, который присмотрел бы лошадью и коляской, и направилась на небольшую зеленую лужайку, которая ей приглянулась. Кейт, следуя за ней, ворчала.

Монмартр до сих пор все еще напоминал деревню своими узкими кривыми улочками, с яркими летними цветами, бурно растущими в ящиках под окнами, деревьями, растущими по склонам холма до самого города. Это было так не похоже на широкие авеню и огромные городские парки Парижа, которые, как теперь понимала Бет, являлись причиной, заставлявшей художников и их натурщиц стремиться Монмартр. Здесь все, включая ренту, было дешевле.

Бет установила мольберт на обычном месте и села, пристроив карандаш на чистом листе бумаги. Кейт плюхнулась на скамью рядом с ней и с беспокойством следила за художниками, будущими художниками и любопытными, заполнившими улицы.

Бет сидела так уже третий день, глядя на раскинувшийся внизу Париж. И третий день лист бумаги оставался чистым. После первых восторгов от покупки карандашей, бумаги и мольберта Бет поняла, что не имеет понятия, как рисовать. Все равно она каждый день после полудня раскладывала свои вещи. Если не считать этого, они с Кейт имели чем заняться.

— Как вы думаете, она натурщица? — спросила Кейт.

Она указала подбородком на хорошенькую рыжеволосую женщину, которая прогуливалась вместе с другими леди на противоположной стороне улицы. На женщине было светлое платье с прозрачной верхней юбкой, подобранной сзади, чтобы показать расшитую лентами нижнюю юбку, ее шляпка, с большим вкусом отделанная цветами и кружевами, была игриво надвинута на глаза. Зонтик от солнца был в тон ее платью. Она привлекала к себе внимание, но ничего не делала для этого специально, решила Бет с некоторой завистью. Все в этой женщине было обворожительным.

  14