... 
47 
– Лестница не выдержит нас обоих.
– Выдержит, не бойся. Отлично, вот верхняя ступенька. Теперь приподнимайся спиной!
Поддерживаемая Коултом, Кэсси так энергично ерзала спиной вверх и вниз с целью отцепиться от гвоздя, что Коулт возбудился.
Он стиснул зубы.
– Скажите мне, мисс Брейден, вы всегда попадаете в такие нелепые ситуации, или вы это делаете сознательно с целью привлечь мое внимание?
– Вы льстите себе, помощник шерифа Фрейзер.
Кэсси наконец, освободилась и упала прямо ему в объятия. Вдруг что-то сильно треснуло, ступенька лестницы сломалась под их обоюдной тяжестью, и они свалились вниз прямо на кучу сена, лежавшую под ними, причем Кэсси оказалась внизу, а Коулт наверху. Она вся зарделась от его пристального взгляда.
– Ну вот, шлепнулись точно в кучу сена. Вы верите в судьбу, мисс Брейден?
Он ласково провел пальцем по ее щеке, затем поцеловал ее.
Мягкие вначале, вскоре его губы стали ненасытными. Сердце бешено застучало в груди у Кэсси, когда он обхватил рукой одну из ее грудей, и она слегка прогнулась под ним в сладком томлении. Большим пальцем он погладил сосок на ее груди, и она застонала – ей захотелось прижаться к нему всем телом, сорвать одежду с себя, сорвать одежду с него и… Но, испугавшись, она оттолкнула его от себя.
Они лежали в молчании. Кэсси прервала его первая:
– М-м, довольно откровенное приглашение к близости.
– Жаль, что это не привело к большему… – сказал Коулт с двусмысленной ухмылкой.
Он впился своими темными жадными глазами в ее полураскрытые влажные губы и начал ласкать их большим пальцем.
– Ты же знаешь, Кэсси, я хочу тебя. Я захотел тебя в тот самый момент, как увидел тебя в дилижансе. – Он притянул ее к себе и прошептал ей на ухо: – Мне известно, что ты тоже хочешь меня.
– Признаюсь, Коулт, что ты мне нравишься и с тобой приятно быть рядом. Но это никогда не произойдет.
– Почему? Почему ты так упорно сопротивляешься?
– Потому, что я не готова к тому, к чему ты меня призываешь, даже если бы я не была помолвлена.
Он медленно провел руками вдоль ее стройной фигуры, и она ощутила особый трепет, пробежавший по ее спине.
– Кэсси, ты уже готова, – прошептал он. – Каждый дюйм твоего тела взывает к этому.
Ей пришлось сделать над собой усилие.
– Неужели ты такой примитивный, Коулт, что тебе нужно от женщины только ее тело? Ведь так можно выиграть короткую схватку, но это временная победа. Так может продолжаться снова и снова, каждый раз с другой женщиной. И ты полагаешь, что выигрываешь при этом? А я думаю, что, боясь полюбить и угомониться, ты при этом много теряешь.
Он убрал свои руки и отстранился от нее. Кэсси поняла, что победила. Но она не испытывала радости от своей победы.
– Я согласен, что сейчас не готов остепениться, но для людей естественно соединяться вместе.
– Вероятно, это твоя жизненная философия, Коулт, но не моя. Я никогда не смогу «соединиться», как ты выразился, без любви. Это идет вразрез с моими нравственными принципами, в которых я была воспитана и с которыми я живу.
– Это романтично, Кэсси, но и только. Поверь мне, в один прекрасный день ты с удивлением обнаружишь, что не сможешь удерживать свои порывы. Ведь все это в порядке вещей и благотворно для здоровья.
Кэсси отвернулась, хотя ей трудно было бы отрицать то, как ей хотелось снова почувствовать его руки на своем теле. Они вместе с Тедом никогда не заходили дальше поцелуев и ласк. Может быть, потому, что он никогда не вызывал в ней такого физического притяжения, как Коулт.
Она задрожала, когда Коулт обхватил ее за плечи и притянул к себе; со вздохом, полным раскаяния, она невольно покорилась его мягкому и настойчивому напору. Ей было так хорошо. Он принялся ее уговаривать, шептал:
– Кэсси, всего несколько мгновений назад твое тело отозвалось на мое прикосновение. Я чувствовал это, не отпирайся. Какой смысл в такой морали – отказываться от наслаждения, даруемого Богом? Ведь это никому никогда не приносило вреда.
– Тед будет огорчен.
– Может быть, он никогда не вернется. Спустя столько времени. Как-то маловероятно, что он возвратится. Может, Кэсси, тебе стоит прекратить прикрываться им как щитом и не подавлять своих чувств?
Она посмотрела на него широко открытыми глазами, он потупился.
– Всего один поцелуй, последний.
Ее губы раздвинулись, когда он прижался к ней своими теплыми губами; восхитительное наслаждение овладело ее телом.
47 
