Последние отзывы

  106  

Коулт подал ей банку с бобами.

– Держи, это займет на время твой рот, чтобы ты не могла пререкаться со мной.

Хотя Коулт пытался говорить погрубее, Кэсси по пляшущим искоркам в его глазах сразу поняла, что он доволен. Все-таки, когда он хотел, он мог быть самым любезным мужчиной в мире.

Она взяла немного бобов и передала ему банку. Он сделал то же самое. Так они продолжали передавать друг другу еду, пока банка не опустела. Затем они по очереди пили кофе.

– Все так замечательно, – призналась Кэсси.

– Нам следует выразить свою благодарность мистеру Пайку за его щедрость, если только мы еще раз увидимся с ним.

– Опять ты за свое, Коулт Фрейзер, – устало проговорила Кэсси, – всякий раз, как только я успокаиваюсь, ты совершенно не к месту вставляешь какую-то гадость. – И она сделала последний глоток из кофейника.

– А ты подумай о чем-нибудь приятном.

Кэсси помедлила, затем сказала:

– Стану думать о том, как приятна тебе мысль, что в наступающий четверг ты уезжаешь отсюда.

– В этой мысли больше грустного, чем приятного. Ты стала так много значить для меня.

– Те же самые мысли одолевают и меня. Расставаться будет нелегко. Поэтому не удивляйся, если я не приду прощаться с тобой. Ты же знаешь, какая я впечатлительная.

– А как твои свадебные планы и все прочее? Очень скоро ты меня забудешь.

Когда она передавала ему назад кофейник, их пальцы соприкоснулись, переплелись, они замерли, долго и безмолвно глядя на свои соединенные руки.

На глазах Кэсси заблестели слезы.

– Я никогда не забуду тебя, Коулт.

Он вскинул голову:

– Когда ты поняла это?

– Не знаю, но думаю, это всегда жило в моем сердце.

– И что же это меняет?

Она вздрогнула, затем поморщилась от боли, причиненной этим движением.

– Я полагаю, что будет хуже, если я обману его, выйдя замуж из ложных побуждений.

– Правильное решение, Кэсси. Ты ему уже сказала?

– Пока нет. Я намеревалась сказать ему сегодня утром.

– Выступая в роли адвоката дьявола, спрошу тебя: по какой причине ты уверилась в том, что он решит, будто ты отвергаешь его из-за увечья?

– Я признаюсь ему, что люблю тебя.

– И почему ты решила, что он тебе поверит?

– Потому что это правда, – вымолвила Кэсси, глядя ему прямо в глаза.

– Кэсси, ты же знаешь…

– Коулт, я понимаю твои чувства, ты ведь был со мной откровенен с самого начала. Поэтому я не могу кривить душой перед тобой.

Леденящий кровь смех пронесся под сводами пещеры. Волосы на голове Кэсси приподнялись от ужаса, когда она увидела Пайка, стоящего у входа в пещеру с винтовкой, нацеленной прямо в спину Коулта.

– Какой грустный рассказ, так и хочется заплакать, – язвительно произнес Пайк. – Но не беспокойтесь. Старина Пайк здесь, он избавит вас обоих от страданий.

Кэсси незаметно сунула руку под одеяло, где у нее лежал револьвер.

– Все-таки, помощник, не следовало так опрометчиво снимать ремень с револьвером. Стоит заметить, что сюда, спасаясь от ливня, мог забрести кто угодно.

– Я подумал, что ядовитая гадина, подобно тебе, найдет любую щель, чтобы заползти внутрь. Оставь свою затею, Пайк. Ты потерял слишком много крови. Отдай мне винтовку, и обещаю, что…

– Слишком поздно, кстати, благодаря тебе. Я не собираюсь слушать тебя. Но зато я собираюсь прихватить тебя и твою сучку с собой.

– Стреляй в него, Кэсси. Пайк фыркнул:

– Какая старая уловка, Фрейзер! Как только я поверну голову, ты прыгнешь на меня. Да она не в состоянии выстрелить в кого бы то ни было, если даже у нее было бы оружие. Уж я-то знаю.

– О да. Ты, должно быть, страшно гордишься собой. Найдется не так уж много таких, кому доставило бы удовольствие повесить женщину. Ну, стреляй же, Кэсси, – спокойно скомандовал Коулт.

– У меня исчезло желание продолжать дальше обмениваться любезностями. Ну что, помощник, пора прощаться.

Но не успел он нажать на спусковой крючок, как первой выстрелила Кэсси. Глаза Пайка широко раскрылись от изумления, и он рухнул ничком вперед.

Коулт подошел к нему, поднял винтовку, потом ощупал тело.

– Мертв.

– Точно? – спросила Кэсси.

– Точнее не бывает.

Коулт вернулся и присел перед ней на корточки. Кэсси смотрела перед собой невидящим взглядом.

– Я никогда в жизни не стреляла в человека, – прошептала она.

– Милая, ты стреляла вовсе не в человека, а в смертельно раненного зверя, кем и был Пайк. – И он осторожно разжал ее пальцы, державшие револьвер, и отложил его в сторону. – Ты спасла нам обоим жизнь, Кэсси. Он убил бы нас обоих. – Она опять начала дрожать, и Коулт крепко обнял ее. – Он мертв. И никогда уже больше не сможет обидеть ни тебя, ни кого-нибудь еще.

  106