Последние отзывы

  12  

— Почему?

— Это — обольщение, а не ухаживание. Ты мог погубить леди.

— Понятно. — Мак снова уперся рукой в стену, отметив, что рука дрожит. — Тогда считай, что этот урок я провалил.

— Почти, — улыбнулась Изабелла, и у Мака заколотилось сердце. — Если джентльмен умеет льстить, это всегда добавляет очки в его пользу.

— Я умею льстить еще лучше. Могу сказать, что твои волосы как огненный след, что твои губы слаще самого прекрасного вина, что твой голос проникает в мою душу и пробуждает все мои желания.

— Порядочная леди может растеряться, услышав такие сравнения, — ответила Изабелла и с трудом сглотнула.

— Я помню одну настоящую леди, которая не возражала, когда я говорил о пышности ее груди и о блаженном местечке у нее между ног.

— В таком случае она вела себя не как настоящая леди, — тихо заметила Изабелла.

— А будет ли шокирована настоящая леди, — Мак склонил голову к Изабелле, — когда узнает, что я едва сдерживаю себя, чтобы не овладеть ею прямо здесь, не волнуясь о том, кто может забрести в эту сторону террасы?

— Мне кажется, что в этом платье это было бы неудобно, — опустила ресницы Изабелла.

— Не дразни, Изабелла. Я говорю совершенно серьезно.

— Я никогда не могла удержаться, чтобы не поддразнить тебя, — застенчиво улыбнулась в ответ Изабелла, и Мак почувствовал, как напряглось его тело. — Но я довольно много думала об этом, Мак. Мы оба замкнулись в себе, почти не разговаривали, и появилась напряженность в наших отношениях. Возможно, если мы привыкнем чаще видеться, перестанем избегать вечеров и приемов, на которые приглашены, как сегодня, то станем спокойнее относиться друг к другу.

— Спокойнее? — Призрачная надежда Мака исчезла. — Что, черт возьми, это значит? Как будто мы впали в старческое слабоумие и киваем друг другу из кресел-каталок?

— Да нет же, нет. Я хотела сказать, что если мы привыкнем к обществу друг друга, то твое желание, возможно, уменьшится. Общаясь, мы станем более уравновешенными. Сейчас мы нервничаем по любому поводу.

— Черт побери, Изабелла, — Мак не знал, смеяться ему или злиться, — неужели ты думаешь, что напряжение, возникшее между нами, объясняется исключительно моим желанием обладать тобой? О, моя милая девочка!..

— Конечно, я понимаю, что все не так просто. Но возможно, если мы станем спокойнее, сможем встречаться, не думая о страсти.

— Очень сомневаюсь, — коварно улыбнулся Мак. — Страсть к тебе кипит во мне с того самого вечера, как мы встретились. Она никогда не утихала и не утихнет, независимо от того, сколько раз мне выпадет удовольствие затащить тебя в постель.

Неужели она думает, что их проблему так легко решить? Неужели надеется, что, если они наскучат друг другу, Мак перестанет хотеть ее и оставит в покое? Некоторые мужчины — надо же быть такими идиотами! — теряют интерес к женщине, как только она оказалась у них в постели, но он никогда, никогда даже представить себе не мог, что потеряет интерес к Изабелле.

— Моя дорогая Изабелла, — улыбка Мака превратилась в хищную, — я приму твое предложение и покажу тебе, что бывает, когда играешь с огнем. Я сделаю так, чтобы мы часто, очень часто, виделись. И усталости друг от друга не будет. Потому что, видишь ли, моя дорогая, когда я наконец опять приведу тебя домой, это будет уже навсегда. Никаких сожалений, никаких игр, никаких «спокойных» взаимоотношений. Мы будем мужем и женой во всех смыслах, и точка.

— Понятно. — Изабелла с высокомерным видом посмотрела на Мака. Теперь это была его Изабелла. Веселая и неунывающая. — Значит, мы будем играть в игры по твоему выбору.

— Ты все правильно понимаешь. — Мак провел пальцем по ее губам. — И когда я выиграю, Изабелла, все наладится. Обещаю тебе.

Изабелла пыталась возразить, но Мак не дал ей вымолвить ни слова, прильнув к ее губам в горячем поцелуе. Этого было достаточно, чтобы потерять голову, но Мак заставил себя быстро отпустить ее.

— Спокойной ночи, дорогая. — Он коснулся пальцем ложбинки у нее на шее, провел дорожку до низкого декольте. — Не снимай мою куртку.

Уйти от нее, такой восхитительной в этом чудесном платье с низким вырезом и в куртке, укрывавшей ее плечи, стало самой трудной задачей для Мака. Делая очередной шаг, он все ждал, что она окликнет его, станет умолять вернуться, даже будет ругаться на него.

Но Изабелла не сказала ни слова. Мак прошел по террасе и зашел в душный, переполненный гостями дом. Желание обладать ею сводило его с ума.

  12