очень нудно 
10 
Шарлотта взглянула на руку Дрейка, а затем посмотрела ему в лицо. Он по-прежнему улыбался, но его глаза были серьезны. Шарлотта сомневалась, что снова хочет оказаться в его объятиях. Сьюзен же смотрела на тетю с мольбой во взгляде.
– Может, вы лучше зайдете к нам? – спросила Шарлотта. – Завтра мы будем дома.
Сьюзен, затаив дыхание, повернулась к мистеру Дрейку, но он по-прежнему смотрел Шарлотте прямо в глаза.
– Нет, давайте лучше потанцуем. Я не могу ждать до завтра. Я хочу получить ответ как можно скорее.
– Ну пожалуйста, тетя Шарлотта! – воскликнула девушка.
Помедлив несколько секунд, Шарлотта сдалась. Со вздохом протянув свой бокал племяннице, она проговорила:
– Что ж, как хотите. Ты подождешь меня, дорогая?
– О да! – Сьюзен сияла от радости, глядя, как ее тетя подает руку Дрейку.
Стюарт повел Шарлотту в центр зала, где в этот момент уже собирались пары для следующего танца.
– Напрасно теряете время, – заметила Шарлотта, поправляя шаль и ожидая, когда начнется танец.
Вместо ответа Дрейк привлек ее к себе. Шарлотта чуть не вскрикнула от неожиданности.
– Да что вы себе позволяете?..
– Ведь следующий танец – вальс, – возразил Стюарт с улыбкой.
Тут Шарлотта заметила, что некоторые из гостей смотрят на них с удивлением. Музыканты еще не заиграли, а вальс в провинции танцевали редко. Очень редко.
– Никакого вальса не будет. Здесь вам не Лондон. Здесь Кент! – заявила Шарлотта.
Но Дрейк держал ее крепко, и Шарлотта не могла вырваться. Она попыталась незаметно оттолкнуть его, но ничего не вышло. А гости по-прежнему на них глазели, и ей было ужасно неудобно. Шарлотта не хотела устраивать сцену на людях, стоя посреди бального зала, поэтому предпочла ущипнуть его украдкой за палец.
Дрейк расплылся в улыбке и еще крепче сжал ее руку, так что Шарлотте пришлось в конце концов уступить.
– Леди Килдэр только что узнала от меня, что все порядочные хозяйки салонов в Лондоне не могут обойтись хотя бы без одного вальса в танцевальной программе, – сообщил Стюарт. – А наша хозяйка, конечно же, не хочет отставать от моды, пусть даже и живет в провинции.
– То, что вам удалось убедить леди Килдэр, нисколько не улучшит вашего положения и не изменит моего мнения о вас, – ответила Шарлотта.
В следующую секунду музыканты и впрямь заиграли вальс. Шарлотта не танцевала вальс больше года, но вскоре выяснилось, что это не имело ровно никакого значения. Дрейк прекрасно вел ее в танце; очевидно, он очень неплохой танцор. И все же Шарлотте не нравилось, что он ведет ее, а она лишь безвольно ему подчиняется.
– Не надо так напирать на меня, – пробормотала она. – Я прекрасно знаю свои шаги.
Он взглянул на нее с удивлением.
– Ох, примите мои извинения. Может быть, вам хочется вести самой?
– Мистер Дрейк, я вообще не желаю танцевать. И вы уже знаете ответ на ваше предложение насчет руки моей племянницы. Если же будете вести себя подобным образом, то только сделаете Сьюзен больно. Ведь вы все равно скоро уедете отсюда.
– Вы так косо взглянули на меня… Хотите обратить меня в бегство?
Шарлотта презрительно фыркнула:
– Косо взглянула на вас? Что ж, пожалуй. Но как мне на вас смотреть? Ведь вы вовсе не любите Сьюзен…
– А я никогда этого не утверждал. И никогда ей этого не говорил. А вот вы, миледи… Не все так охотно представляют себя в ложном свете, как это делаете вы.
– Я никогда не делала ничего подобного, – заявила Шарлотта. – У вас слишком разыгралась фантазия, мистер Дрейк.
Что-то в выражении его лица изменилось – она это заметила. И вдруг начала терять уверенность в себе. А Дрейк все так же крепко сжимал ее руку, и они все так же легко двигались в танце по бальной комнате.
– Я вообразил то, что любой нормальный мужчина вообразил бы, окажись он на моем месте. Без сомнения, это вам известно. Или, может быть, вы скажете, что никогда раньше не соблазняли мужчину?
– Вас я не соблазняла, – прошептала Шарлотта, тщетно стараясь высвободить руку.
– В таком случае, миледи, вам следует научиться не дразнить мужчин. Ведь вас могут неправильно понять.
– О, разумеется! – Шарлотта скорчила гримасу. – Мне следовало бы знать, что вам не дано понять, что способен почувствовать любой нормальный человек. В таком случае позвольте уточнить: вы никогда и ни при каких обстоятельствах не женитесь на Сьюзен. Охотники за богатым приданым для меня – самые жалкие, самые презренные люди на свете. И я никогда не изменю своего мнения.
10 
