Последние отзывы

  15  

Он пожал широкими плечами.

— Мне не в чем извиняться, Патриция. Я сожалею только, что мы не завершили то, что начали.

— Мы? — насмешливо переспросила она. Патриция саркастически покачала головой, но не смогла удержаться от возбужденного смеха. — Клянусь, капитан Керкленд, вы явно путаете местоимения!

Прежде чем они успели сказать еще что-либо, вернулся Чарлз и снова обнял Патрицию за талию.

— Капитан Керкленд тебе сообщил, что сегодня вечером он намерен поиграть?

Глаза Патриции весело блеснули.

— Капитан вполне ясно дал мне это понять, Чарлз.

— Надеюсь, ты меня простишь, но я обещал капитану Керкленду, что сегодня вечером игру будешь вести ты. — Чарлз виновато улыбнулся.

— Как ты мог? — удивленно спросила она.

— Я был уверен, что ты не станешь возражать. У тебя ведь это лучше получается.

Патриция хмуро посмотрела на Стивена Керкленда и увидела его самодовольную улыбку. Она поняла, что он умышленно пытается вывести ее из себя, но пусть не надеется.

Патриция глубоко вздохнула и спокойно улыбнулась в ответ:

— Уверена, это будет приятная партия, если капитан не против поиграть с женщиной.

На лице Стивена появилась неотразимая улыбка.

— Полагаю, речь идет о карточной игре, не так ли? «Каков плут!» — подумала она с изумлением.

— О чем же еще, капитан? — Патриция понимала, что явно с ним флиртует.

Она почувствовала, что Чарлз весь напрягся.

— Тогда давайте начнем, — решительно заявил он и, взяв Патрицию под руку, направился с ней вверх по лестнице.

Она медленно поднималась по ступеням, ощущая на себе взгляд Стивена Керкленда, идущего следом, и чувствовала себя одной из первых христианок, брошенной на съедение голодному льву. Патриция обернулась и увидела насмешливый блеск в его глазах. Нет, его глаза скорее походили на волчьи, чем на львиные!

К своему ужасу, она заметила, что Чарлз не обращает внимания на происходящее. Казалось, он удовлетворенно урчит и потирает руки от удовольствия. «Он выглядит как жадный скряга, случайно наткнувшийся на золотой клад», — возмущенно подумала она.

Патриция отбросила язвительные мысли. Она поняла, что ее раздражение вызвано встречей со Стивеном Керклендом и она вымещает свое негодование на Рирдоне, хотя охотно согласилась ему помочь. Несчастный Чарлз находится в отчаянном положении. Его единственная цель — спасти брата. Разве это не достойно человеческого сострадания? Она слишком взволнована. Куда подевалась ее самоуверенность? Она, безусловно, способна сегодня обыграть этого надменного типа!

На лице Патриции появилась милая улыбка, и она обвила рукой талию Чарлза. Тот с признательностью посмотрел на нее и запечатлел на щеке легкий поцелуй. Это проявление нежности не осталось не замеченным Стивеном Керклендом, следующим за ним вплотную.

Усевшись за стол, Стивен взял колоду карт и начал внимательно их изучать. Глаза Патриции весело блеснули.

— Уверяю вас, капитан Керкленд, карты не крапленые.

— Я всего лишь хочу убедиться, что на них есть государственное клеймо, — насмешливо сказал он. — Карты импортные, и мне не хотелось бы, чтобы результат нашей игры был объявлен недействительным из-за нарушения закона.

— Не беспокойтесь, капитан Керкленд, за карты, которыми мы пользуемся, уплачена ввозная пошлина. — Патриция весело улыбнулась. — Не думала, что, учитывая характер вашей деятельности, вы столь щепетильны в отношении уплаты налогов.

Глаза Стивена удивленно расширились.

— Вы заблуждаетесь, мадам Фэрчайлд. Я не против уплаты налогов вообще. Я лишь возражаю против несправедливых поборов.

— Мне кажется, вы считаете несправедливыми любые сборы, установленные британскими властями, — заметила она. Стивен добродушно усмехнулся.

— Я из Виргинии, мадам. У нас, виргинцев, есть собственная законодательная власть с 1619 года. Наш парламент является старейшим органом самоуправления в колониях. — Он твердо продолжал: — Я признаю только это правительство и охотно плачу ему налоги.

— Ваши слова пахнут изменой, капитан, — осторожно заметил Чарлз Рирдон. «Проклятие! Эти чертовы борцы за независимость ни в грош не ставят короля!» Однако он нуждается в этом человеке, и сейчас не время спорить с ним о политике.

— Измена? Кому, мистер Рирдон? Моя верность Виргинии ни у кого не вызывает сомнений. Кажется, скорее вы, бостонцы, страдаете от того, что не можете окончательно определиться, каким властям быть верными.

  15