Последние отзывы

  46  

– Кем он работает?

– Он раньше был плотником. Отличным, талантливым плотником. Те немногие богачи, которые имелись в Слипи-тауне, заказывали ему отделку дома, и он все делал вручную. О дереве он знает все.

– А мама?

– Она у меня профессиональная сплетница. Она живет этим, дышит этим, с этим просыпается, с этим засыпает. Обожает слушать про людей разные истории, а потом придумывает всем оправдание. Даже закоренелым гадам. Ей бы писательницей стать. Или актрисой. И думаю, она во многом права. Каким неинтересным был бы этот мир, не будь в нем плохих парней!

– И развратных девчонок… Ты любишь родителей?

– Очень.

– А сестры и братья?

– Родных нет, я одна. Но полным-полно двоюродных и троюродных.

– А у меня только Реджи.

– Он классный парень.

– Ага. Ботаник.

– Кстати, ты заметил, как он изменился?

– Честно говоря…

– Ну даешь, пижон! Пойдешь к нему в следующий раз – посмотри на него. По-настоящему.

– Ладно. Ты меня озадачила…

Она рассмеялась и зашагала по улице, крепко держа Брюса за руку. Позади ехал неприметный черный «ягуар» с верным Джои за рулем, зеваки глазели на живого Брюса Кармайкла, но Лили не обращала на них никакого внимания. Ну… почти никакого. Она была счастлива здесь и сейчас, с этим человеком, а завтра будет только завтра.

Брюс стоял у дверей гимнастического зала и с интересом рассматривал подтянутого темноволосого парня, лихо крутившего «солнышко» на турнике. Потом парень ловко соскочил, вытер лицо полотенцем и аккуратно нацепил на нос очки в тоненькой золотой оправе, сразу превратившись в хорошо и давно знакомого Реджи Кармайкла, сводного брата и главного редактора «Шика». Брюс вскинул руку.

– Привет, незнакомец.

– Привет, тунеядец. Решил немножко поработать?

– Ну не одному ж тебе слыть трудоголиком. Начинаю новую жизнь. Трудовую.

– Лучше бы ты ее начал вчера. Я встречался с Джонсом один на один. Много потел. Тебе не икалось с семи до половины десятого?

– Упс! Редж, прости, у меня вылетело из головы.

– У тебя много чего из нее вылетело за последний месяц.

– Д-да… думаю, да.

– Это из-за Лили, правильно?

– Ну… Да.

– Не хочешь поговорить, братик?

– Не знаю, что сказать.

– Начни хотя бы с того… о чем ты, черт тебя раздери, думаешь!

– Не ругайся. Я думаю о Лили.

– Извини, не сдержался. А о Лили скажу то же, что говорил раньше. Она прелестная, добрая, умная девочка. Искренняя. Как ты думаешь, что с ней будет, когда тебе надоест изображать Гарун-аль-Рашида и ты разрушишь ваш маленький мезальянс?

– Это не мезальянс.

– То есть ты остаешься с Лили Смит? Живешь с ней? Женишься на ней?

– Давай, валяй дальше, Реджи. Ты у нас умный, ты и сам все знаешь.

– Зато ты у нас красивый, а мозги красавцам ни к чему. Брюс, ты взрослый дяденька, а у дяденек должна быть ответственность за то, что они делают. В частности, ты должен быть уверен, что не разбил сердце этой девушке и не причинил ей вреда. Это нормально. Это по-мужски.

Брюс уставился в окно. Он мог думать только об одном: сегодня вечером он снова увидит Лили и займется с ней…

– Брюс!!!

– А? Прости, задумался.

– Ты ее любишь?

– Н-нет… не думаю. Она мне очень нравится. Я о ней все время думаю. Но любить… Черт, Реджи, я понятия не имею, что это за штука – любовь. Если бы обстоятельства сложились немного иначе…

– Брюс, ты должен знать одну очень важную вещь. Отец собирается объявить о передаче полномочий во время гала-презентации в «Колизее».

Воздух в легких закончился, и Брюс Кармайкл пошатнулся, точно ему врезали поддых. Он чувствовал себя принцем-обалдуем, которому в разгар пирушки с хорошенькими фрейлинами сообщили, что старый король отрекся и передал ему всю власть, а вместе с ней и все проблемы королевства.

Фергюс Кармайкл, основатель и единственный властитель «Шика», прекрасно знал, как нужно уходить. Он мог бы сделать это плавно и незаметно, постепенно передавая власть своим сыновьям. Мог до самой смерти оставаться единовластным правителем своей издательской империи. Но он выбрал истинно королевский способ передачи полномочий. На большом гала-концерте, на глазах у всей Америки.

Однако не это было главным. Такое событие означало для Брюса только одно: их история с Лили подходит к концу. Она не сможет жить в мире гламура, ему никто не разрешит покинуть этот мир.

Брюс ошалело обернулся и увидел сочувственный взгляд брата.

  46