Последние отзывы

  22  

— Ох, прости, я лезу не в свое дело…

— Брось, дорогуша, не будь дурочкой. Все нормально. После банкира я встретилась со своим поверенным, чтобы обсудить то, что мы с ним называем «моей ситуацией». То есть мои финансы, вернее их отсутствие. Как ты знаешь, мне достался дом в Терри-тауне, но я всего лишь бедная официантка, и потому домовладелица из меня хреновая. Как сказал Оле Харрисон Роджерс Третий: «Мисс Адамски, я вижу перед вас три возможности: продайте ви уже ваш дом, пустите что ли туда жильцов либо ищите уже другое жилище!»

Ширли рассмеялась — так здорово Аманда передразнила скрипучий голос адвоката.

— …В принципе, Гаррисон Третий обо мне заботится. Он, видишь ли, боится, что дом слишком стар — а он действительно стар! — и потому скоро потекут трубы и раскрошатся стены, ну а большой ремонт мне точно не потянуть. В общем, заботится. Только вот мне это не нравится.

— А продать дом ты не можешь?

— Дорогуша, это для меня все равно, что продать ребенка. Люблю я этот дом. Ты тут новенькая, не знаешь, что такое Терри-таун. Он отсюда кварталах в двадцати. Старый Остин. В начале века именно там все толстосумы строили свои дома. Настоящие дома. Старинные. Сейчас купить такой дом считается шиком, но я сразу же умру, если какая-нибудь магнатская дочурка со своим муженьком-золотоискателем выложат за него денежки. Это меня просто убьет. Нет! Я его не продам, лучше пойду выносить горшки!

— А постояльцы?

— Ага. Все эти патлатые студенты, курящие марихуану, будут слоняться в моих драгоценных стенах и устраивать там оргии? Нет, спасибо.

Внезапно Аманда с силой хлопнула себя ладонью по лбу. Решение пришло к ней мгновенно, и оно не имело ничего общего ни с риэлтерами, ни с адвокатами, ни с патлатыми студентами.

— Дорогуша! Скажи-ка, а где ты сейчас живешь?

— Я остановилась в мотеле, в пригороде. Не очень далеко и удобно — это на конечной автобуса…

Аманда набрала воздуха в грудь. Бедная храбрая девочка! Она не хочет признаваться, как противно жить в мотеле, она мужественно моталась по кабакам в поисках работы, она ни разу не пожаловалась — да единственное, что Аманда может сделать, это…

— Ты поселишься со мной!

— Я… я не могу… затруднять тебя…

— Дорогуша! Ты меня не затруднишь! Ты мне сделаешь одолжение! Именно ты станешь моим первым и единственным жильцом! Это осчастливит Гаррисона Третьего, это осчастливит меня, и, надеюсь, это осчастливит и тебя тоже.

— Но я не думаю, что могу себе позволить…

— Я тут работаю, дорогуша. И я лучше знаю, что ты можешь себе позволить, а что нет.

— Но я правда не уверена, что мистер Грин согласится оставить меня, после того, что я…

— Доказала, что умеешь работать, как проклятая? Да я был бы последним идиотом, если бы позволил тебе уйти.

Тим подошел, как всегда, бесшумно, положил руку на плечо Ширли и улыбнулся ей. Ширли улыбнулась в ответ, глядя в ореховые глаза Тима.

— Вы очень добры…

Аманда нетерпеливо топнула ногой.

— Да, он добр, есть такой грех, но в данном случае он просто констатировал очевидный факт. Итак — переезжаешь?

— Хорошо, попробуем. Но ты должна мне обещать: если поймешь, что дела на лад не пошли, скажешь мне об этом честно. Я не хочу быть тебе обузой.

— Дорогуша, как освободишься, езжай в свой мотель и собирай вещи. Помощь нужна?

— Нет, что ты. У меня очень мало вещей.

— Отлично, значит собирайся и возвращайся сюда. Я тебе объясню, как проехать отсюда, это проще.

Ширли распахнула дверь мотеля настежь, вышла и позволила ветру захлопнуть ее. Никогда она еще не покидала место своего обитания с такой радостью. Даже тюрьма — как ни странно — оставила по себе воспоминания… и друзей. Здесь же не было ничего, кроме сквозняков, тараканов, пыли и масляных взглядов ночного портье, после которых хотелось принять душ.

Ветер становился прямо-таки ледяным, и Ширли еще раз порадовалась, что купила в секонд-хенде шерстяную кофту. Цвет, правда, подкачал — если воздержаться от совсем уж тошнотворных определений, то темно-горчичный, — зато стоила она всего десять долларов и была теплой, как печка.

Вскинув спортивную сумку с пожитками на плечо, Ширли зашагала к автобусной остановке. Она была не слишком уверена, что автобус все еще ходит, но была готова подождать. Впрочем, до остановки надо было еще дойти, четверть мили, не меньше, а ноги, как и предсказывала Аманда, болели ужасно.

  22