Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
11 
Третий случай, кстати, оказался самым запоминающимся, потому что подружка изменяла, да еще как! Рик и не заметил, как оказался у нее в постели, после чего с чистой совестью отсоветовал приятелю жениться и отказался от гонорара. Впрочем, этого Келли знать не обязательно.
Келли между тем старательно высчитывала что-то на пальцах, а потом поинтересовалась:
– А если я тебя спрошу насчет нескольких человек – это будет несколько разных расследований и за каждое ты будешь брать по отдельности?
– Конечно!
– То есть если, например, ты выяснишь о пяти му… людях за полчаса, ты все равно возьмешь двести пятьдесят?
Рик просиял:
– А еще говорят, блондинки глупые! Светлый ум, могучий мозг! Джонс, ты зришь прямо в корень.
– На двести пятьдесят меня хватит…
Рик прищурился:
– Джонс, ты молчаливая, загадочная натура. Что ты скрываешь?
– Ничего я не скрываю. Просто… хотела узнать… кое про кого.
– Про пятерых?
– Вообще-то больше, но ты слишком дорого берешь.
– Могу скинуть за опт. Скажем, семь по пятьдесят, восьмой и девятый – по двадцать пять, десятый бесплатно.
– Стало быть, за каждого по сорок? Ох и жук ты…
– Боги, она еще и считать умеет! Что ты хочешь узнать, несчастная?
– Не скажу. Вот найму тебя, тогда скажу.
– Хорошо. А спать мы идем?
– Ты спишь на полу.
– Я не могу, у меня радикулит.
– При радикулите очень полезно спать на полу.
– Тогда геморрой. И простатит. При нем точно нельзя.
– Солдатский юмор, Моретти.
– Что ты! Солдатский гораздо ядренее. Вот, например…
– Заткнись. И учти, что я сплю у стенки, а ты на самом краешке. Ах ты, тут и стенки нет…
– Я у стенки тоже люблю…
– Перебьешься. И не вздумай ложиться голым!
– Развратница! Я и не думал.
– Как же, так я и поверила. Какой идиот в такую жару натянет пижаму? А вот мне придется…
Рик развеселился окончательно:
– Расскажи, как ты спишь обычно? Голая, да? Или в целомудренной ночной рубашке до пят? Я помню, у тебя в детстве была такая, и, когда ты прыгала с балкона, она задралась тебе на голову, а под ней была голая по…
– Врешь ты! Ничего такого не было!
– Было! Ты набилась к нам с Итаном в компанию, когда мы собрались за светляками в лес. Нам не хотелось тебя тащить с собой, но ты пригрозила, что все расскажешь, и тогда мы сказали, что дверь заперта и надо будет прыгать. А ты, Страшила, из чистой вредности залезла на подоконник и сиганула со второго этажа прямо в клумбу, и мы с Итаном чуть не сдохли от смеха, потому как твоя голая…
– На мне были трусы! Ни за что я не поперлась бы с вами в лес без трусов.
– Звучит двусмысленно, а ведь мы тогда были невинными детишками. Ладно, не сердись. Я пошутил.
– Шутки у тебя…
– Расскажи лучше, какова наша завтрашняя… пардон, сегодняшняя программа? Я ведь толком ничего еще не знаю.
– В десять открытие. Все бродят по Синему залу и восхищаются. В двенадцать небольшой фуршет во внутреннем садике этого самого отеля. В три пресс-конференция, на нее мне не очень обязательно. Вечером прием в ресторане отеля, потом все автоматически переходят на народные гуляния по городу и фейерверк. Завтра День искусств, все опять соберутся в саду и будут читать стихи, рисовать, лепить… кто во что горазд. Вечером ужин и гуляния. На третий день будет маскарад. Третий день – заключительный. Днем аукцион, на него тетя Эжени выставит несколько вещиц из коллекции, а вечером маскарад, фейерверк и торжественный ужин.
– Нехилая программа. И ты во все этом участвуешь?
– Я координатор, так что моя задача – чтобы все шли в нужном направлении в нужное время. Кроме того, мне придется бродить по выставке и пояснять собравшимся, что хотел сказать автор, создавая то или иное произведение.
– Ах ну да, ты же искусствовед.
– У тебя это как-то обидно прозвучало.
– Не придирайся. Между прочим, сейчас уже четыре часа утра. Ты сколько времени красишься?
– Нисколько. Я вообще не крашусь по такой жаре. Ты собираешься таскаться за мной хвостом все три дня?
– Если поймаю злоумышленника раньше, то – нет.
В зеленых глазах девушки явственно промелькнуло разочарование. Рик усмехнулся.
– Не плачь, Джонс. У меня практически нет шансов. Анонимные письма и угрозы очень трудно отслеживать, а по поводу гранаты у меня вообще никаких соображений. В этом городе полно оружия еще времен Конфедерации и войны Севера и Юга. Теоретически это мог сделать любой.
11 
