Глава 1

Дело проиграно. Кэролайн Сент-Клер прочла вердикт на лицах присяжных еще до того, как они сообщили о нем судье. Ни один из двенадцати присяжных не посмел поднять на нее взгляд, стало быть, ее клиент признан виновным.

Кэролайн понимала, что для него это даже к лучшему. Обвиняемый похитил свою бывшую жену, три дня держал ее под замком и за это время несколько раз насиловал. Но он был членом законодательного собрания штата и обладал безупречным послужным списком, а значит, ему предстояло отбывать срок в относительно сносных условиях федеральной тюрьмы, где он получит необходимую психиатрическую помощь. Да и на свободу он будет выпущен под честное слово достаточно молодым, чтобы начать жизнь сначала. Оправдательный же приговор, бросающий его на растерзание средствам массовой информации в то время, когда он не менее уязвим, чем его бывшая жена, был бы для него в каком-то смысле даже более жестоким наказанием, чем тюремное заключение.

Но для самой Кэролайн важнее всего была победа — каждая победа. Победа влечет за собой известность, известность — новые дела, а новые дела прибавляют ей веса как единственной женщине-компаньону в юридической фирме «Холтен, Уиллз и Дьюлат», где до сих пор практически все высшие посты занимают мужчины. Фирма последние двадцать лет в основном расширялась, оставаясь на плаву, когда другие сворачивали дела. Достигалось это ценой безжалостных нагрузок персонала, урезания льгот, упрощения всех операций и неотступного внимания к бухгалтерской работе.

Кэролайн была новичком среди компаньонов и в свои сорок лет — самой молодой из них. Считалось, что будущее фирмы лежит на ее плечах — во всяком случае, так назидательно заявляли ей старшие коллеги и тут же, не переведя дыхания, требовали от нее полного отчета об отработанных часах, за которые можно будет получить с клиентов деньги. Ее компаньоны не любили делиться богатством. Но еще хуже было то, что они не любили женщин. Чтобы добиться такого же признания, как у коллег-мужчин, Кэролайн приходилось работать с удвоенным усердием и добиваться вдвое лучших результатов, чем у них. Она должна была действовать умнее других, выискивая лазейки в хитросплетениях закона, более агрессивно торговаться с прокурорами, более эффективно воздействовать на присяжных. Победа в сегодняшнем деле была ей очень, очень нужна.

—Тяжелый случай, — сказал Даг, один из молодых коллег Кэролайн, встретив ее у дверей кабинета. — Надо было лучше использовать политические связи твоего клиента и возможности прессы. Теперь тебя заклеймят как неудачницу.

Кэролайн кольнула его взглядом и усмехнулась:

—Благодарю на добром слове, только это мне сейчас и нужно.

Будь на месте Дага кто-то другой, ее реакция, возможно, оказалась бы совсем иной, но Даг был больше, чем коллега, он был почти друг. Они пришли в фирму в один день, росли одновременно, получая должности одного уровня, и хотя Дага включили в число компаньонов на два года раньше, чем ее, Кэролайн не держала на него зла — просто не могла себе этого позволить, ведь он был ее самым сильным союзником в фирме.

—Извини, но это правда.

— Думаешь, я сама из-за этого не переживаю? — Кэролайн села за свой стол и кивком предложила кресло напротив Дагу. — Принимаясь за это дело, я знала его потенциал, но полагала, что у нас есть шанс на победу.

— Доказать временное помрачение рассудка у обвиняемого нелегко.

— За исключением этого единичного случая, Джон Баретта всегда вел себя безупречно, — возразила Кэролайн, нервно барабаня пальцами по столу. То же самое, только другими словами, более красноречиво и убедительно, она твердила и присяжным.

—Значит, ты веришь, что он действовал в состоянии временного помрачения рассудка?

Она должна была в это верить, это казалось ей единственным способом выстроить эффективную защиту. Но сейчас, когда заседание суда осталось позади, ее «безусловно» превратилось в «возможно». Продолжая барабанить по столу, она сказала:

  2