Последние отзывы

  39  

Этот манёвр был морякам давно привычен. Те из них, кто сидел в передней части корабля у левого борта, дружно упёрлись вёслами в берег, и корабль стал разворачиваться. Слаженно работая вёслами, матросы вывели судно почти на середину реки, и в этот момент на берегу раздались разочарованные крики чужих охотников. Я рассмеялся и прокричал им:

– Отдохните, ребята! До утра ещё далеко!

Матросы, дружно налегая на вёсла, подхватили мой смех, и наш корабль, увлекаемый течением, с удвоенной скоростью стал удаляться от противника. В этот момент рядом со мной раздался звук, будто что-то твёрдое ударилось о металл, и помощник капитана схватился за голову.

– Больно, зараза!

Нагнувшись, я при помощи «внутреннего телевизора» быстро нашёл вражескую стрелу. Её кремневый наконечник разбился от удара о железный шлем моего соплеменника.

– Ну, что, пригодился шлем? – громко спросил я его.

– Да. Спасибо, великий вождь.

– Не за что. Носи на здоровье, – сказал я и тут же строго прикрикнул на чересчур развеселившихся матросов:

– А ну тихо, не то на мель сядем! Право руля! Так держать! Навались!

Мы выходили в море. Нас окружала кромешная темнота, и мне приходилось быть всё время начеку, чтобы действительно не наскочить на мель.

В дальнейшем наше судно продвигалось медленнее. Я внимательно следил за погодой и возможными опасностями по курсу нашего корабля. Мы прошли через Гибралтарский пролив и продолжили плавание вдоль северного берега Африки. Рек там гораздо меньше, и однажды, почувствовав приближение бури, я приказал повернуть судно в открытое море. Мы убрали парус и легли в дрейф. Я распорядился вытащить вёсла и надёжно привязать их к бортам корабля.

Люди пристально следили за тёмной линией на краю горизонта. Постепенно она превратилась в широкую полосу непроглядной тьмы. Я приказал матросам спуститься в трюм. Испуганные происходящим, они быстро выполнили команду. Вместе с капитаном я встал к рулевому веслу. Крепко привязав себя к бортам судна, мы решительно направили его навстречу быстрым, пенящимся волнам.

Вскоре свинцовые тучи заклубились над морем. Ветер усиливался, а волны становились всё выше. Но, несмотря на это, мы с Всеволодом продолжали удерживать корабль носом к огромным волнам, многие из которых захлёстывали палубу.

Так продолжалось несколько часов. У нас затекли руки, и онемело всё тело. Мы полностью вымокли и наглотались морской воды. Через некоторое время ветер стих, небо очистилось от туч, и появилось заходящее солнце, которое скоро погрузилось в пучину тёмного моря. Люди постепенно приходили в себя и поднимались наверх. Во второй раз с начала плавания нам пришлось ночевать на палубе корабля.

Я приказал поставить парус и, воспользовавшись лёгким бризом, ориентируясь по Полярной звезде, повёл судно на восток. В дальнейшем погода нам благоприятствовала. Через два с половиной месяца после отплытия из Лондона наш корабль прибыл к восточному побережью Средиземного моря.

Здесь мы несколько раз высаживались на берег и затем продолжали плавание, постепенно продвигаясь на север. Я включал свой «внутренний телевизор» и находил дикорастущие злаки: пшеницу, ячмень и рожь. Нам удалось собрать несколько мешков зерна, которое к этому времени созрело. Мы соблюдали все меры предосторожности. Люди действовали предельно собранно, и я мог положиться на любого из них.

Матросы восхищались красотами местной природы. Средиземноморская растительность поражала воображение не избалованных южным климатом людей. Да и мне никогда не доводилось здесь бывать, поэтому я искренне разделял чувства экипажа нашего судна.

– Вот вернусь в Рагби, женюсь, а потом буду рассказывать детям и внукам, где был и что видел, – как-то сказал Александр.

– Да уж, – поддержал его Всеволод, – впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь.

– Что, нравится профессия моряка? – спросил я. – Так знайте, что этот корабль не последний. Я прикажу построить ещё, а те из вас, кто действительно влюбился в море, смогут передавать свой опыт молодёжи.

– Наверное, и ты, великий вождь, иногда будешь принимать участие в таких походах? – предположил Александр.

– Не исключено. Но не так далеко, как в этот раз. Я не могу надолго оставлять племя. Мало ли что может случиться? К примеру, если мы сейчас потерпим кораблекрушение, то дорога домой займёт у нас не меньше года, и зимовать нам придётся на чужой территории.

  39