очень нудно 
6 
Марлен извивалась в цепких руках Лизы, хотя была выше ее ростом.
— Лиз, прошу тебя… Господи, ну да, да, это все Сара.
— Что — Сара?
— Сара рассказала, что ты разорилась.
— Откуда она узнала?
— Ты что, смеешься? Ее папаша — хозяин половины банков в нашем городе. В том числе и того, где ты держала свои средства.
— Точно! Коннелли! Так я ему теперь впаяю иск за разглашение коммерческой тайны и принесенный им моральный ущерб…
— Лиза.
— Что?
— Остановись.
Марлен грустно смотрела на Лизу, и в ее глазах горело теперь явное сочувствие.
— Судиться с главным банкиром нашего города — значит потерять и все оставшиеся деньги. Представляешь, во сколько встанет тебе такой процесс?
Лиза внезапно устала. Страшно устала. Ей больше ничего не хотелось. Даже шампанского.
Она вяло взмахнула рукой, отвернулась от Марлен.
— О'кей, ребята, оставайтесь при своих, а я пойду.
— Лиза, я…
— Не надо, Марлен. Поспеши, а то Сара тебя отругает.
— Мы были подругами…
— Были? Нет, не думаю. Подруги не обращают внимания на банковские счета друг друга.
Марлен закусила губу, а потом выпалила:
— Ну и пожалуйста! Была мне охота набиваться в друзья такой, как ты!
— Вот и иди… к Саре.
— И пойду! Мы, девушки одного круга, должны держаться вместе…
Лиза не дослушала, повернулась и выплыла из дамской комнаты.
* * *
Дома у нее случилась истерика — хорошая, затяжная, молчаливая истерика с битьем посуды, слезами в три потока, конвульсиями и полным изнеможением в конце.
Маленькое опухшее чудовище выползло на кухню и дрожащей рукой нацедило бокал мартини. Когда первый глоток живительной влаги достиг желудка Лизы Кудроу, в прихожей зазвенел звонок.
Прекрасно. И причесываться она не будет!
Лиза — как была, в серебристом платье и босиком, с бокалом мартини в руке и зареванным до полной неузнаваемости лицом — спустилась вниз и открыла дверь. Если это мистер Карч и если он хоть одно слово скажет про алкоголь, то она выльет остатки мартини ему на голову.
Это был не мистер Карч. Это была высоченная и дородная монахиня, которой только в цирке выступать. С поднятием тяжестей. Из-под дурацкого чепца с рогами полной луной сияло круглое румяное лицо, украшенное курносым носом, маленькими пронзительными глазками и настоящими усами.
Монахиня оглядела Лизу с ног до головы, потом с головы до ног, потом заглянула девушке через плечо, словно надеясь увидеть собеседника, более подходящего ей по росту, потом наконец вздохнула и трубным гласом изрекла:
— Да хранит Господь этот дом. Я — сестра Фелицата. Я ищу Элизабет Гвендолен Майру Джессику Кудроу.
Лиза нервно хихикнула.
— Они все перед вами.
Сестра Фелицата строго посмотрела на девушку, и Лиза немедленно спрятала бокал с мартини за спину.
— Я пошутила, сестра. Не слишком удачно, впрочем, такой уж сегодня день, видимо. Меня зовут… все то, что вы сказали, но на самом деле Лиза. Лиза Кудроу. Я — хозяйка этого дома.
— Вот и шиш!
Последняя фраза была произнесена абсолютно детским, писклявым голосом, никак не вязавшимся с обликом величавой гренадерши Фелицаты, и Лиза с изумлением уставилась на монахиню.
— Простите?
Тяжелый вздох вырвался из могучей груди монахини, и сестра Фелицата, нагнувшись, принялась энергично рыться в широких складках своего монашеского одеяния, бормоча себе под нос:
— В геенну огненную не берут малых детей, но для тебя, Брюс Брайтон, наверняка сделали бы исключение, прости меня, Господи! Выходи! Паршивец!
Через пару секунд перед ошеломленной Лизой появился сам Паршивец собственной персоной. Сестра Фелицата простерла руку, которую иначе как дланью не назовешь, и пророкотала:
— Время позднее, так что давайте пройдем в гостиную и быстренько уладим все формальности. Я бы хотела успеть на ночной экспресс до Мемфиса.
После этого достойная невеста Христова двинулась вперед, подталкивая паршивца в спину, а Лиза вяло поплелась сзади, слишком ошарашенная, чтобы полностью осознать все, что происходит в данную минуту.
Сестра Фелицата была на удивление краткой. Она раскрыла громадный саквояж и начала извлекать из него различные предметы, оказавшиеся в основном бумажными папками и небольшими свертками. Каждое свое действо она сопровождала лаконичным пояснением.
6 
