Последние отзывы

  22  

Когда их губы слились в жарком поцелуе, она начисто забыла о том, что ничего не умеет. Сегодня, сейчас, здесь, с этим мужчиной она была королевой — нет! Богиней любви! Иначе и быть не могло — ведь в объятиях ее сжимал бог.

Изумрудные клочья шелка упали на каменный пол, и на белой коже рассыпали зеленые искры изумруды. Разума не было, не было ничего, ни прошлого, ни будущего, потому что незачем.

Айрин сгорала и была счастлива. Отдавалась с восторгом и упоением, не замечая боли, не слыша свистящего прерывистого дыхания мужчины, возившегося сверху, не слыша странных, безумных слов, которые срывались с его губ. Она плыла себе одна на волнах потрясающе долгого, яростного оргазма, сотрясшего ее тело задолго до того, как Джефф ею овладел.

И уже готовясь ринуться в пучину собственного любовного безумия, Джефф подумал напоследок: а капельки-то хоть куда!

Гроза утихла ближе к рассвету, и тогда же к обезумевшим от страсти любовникам постепенно вернулся разум. Или то, что могло его хотя бы частично заменить.

Джефф Райз лежал на спине и тяжело, с присвистом дышал. Капли — это хорошо, но так и сердечный приступ заработать недолго. К тому же у него почти не было шансов проявить собственную фантазию — все силы ушли на удовлетворение неуемной страсти рыжеволосой.

Айрин чувствовала себя так… как чувствуют себя, наверное, ангелы в полете над грешной землей. Никакого земного притяжения. Собственный вес — вес пера.

Она была пустой и легкой, словно ночной ураган продул ее всю насквозь, оставив лишь невесомую оболочку тела. Айрин осторожно повернула голову — и уперлась взглядом в тяжело вздымающуюся грудную клетку мужчины. Легкий укол сомнения неприятно напомнил о реальности происходящего. Ей казалось, что всю ночь в объятиях ее сжимал совсем другой мужчина, могучий и мускулистый, с идеальным телом и нежными сильными руками. Более того, она могла поручиться, что на груди того, ночного любовника росли густые жесткие волосы — несомненный признак мужественности. Тело того, кто лежал рядом с нею сейчас, было белым и немного рыхлым, а на груди вместо густых зарослей едва вились редкие рыжеватые волоски. Раскинутые руки не могли потрясти воображение мощными бицепсами, на бедрах явственно виднелись жировые складки, а то, что она пока еще не осмеливалась назвать словами, выглядело и вовсе непрезентабельно.

Впрочем, все это она отметила быстро и машинально, а потом сразу же забыла, потому что вместе с разумом на нее нахлынули и чувства, и немалую часть их составляла благодарность за действительно прекрасную ночь любви.

Будь Айрин Вулф чуть искушеннее в сексе, она бы, разумеется, вспомнила, что благодарность должен испытывать, скорее, ее партнер, ибо инициатива сегодняшней ночью принадлежала исключительно ей, но Айрин Вулф искушенной в сексе не была. Рядом с ней лежал Джеффри Райз, который отныне стал для нее просто Джеффом, и все его складки и слабые бицепсы ничего не значили — он был ее мужчиной, и точка!

Потом она резко села, подтянув колени к груди, огляделась по сторонам и издала слабый стон отчаяния. Джефф приоткрыл один глаз и по-хозяйски погладил ее по бедру.

— Что случилось? Тебя что-то беспокоит?

— О да! Меня беспокоит, не обеспокоит ли окружающих то, что мне придется покинуть это здание абсолютно голой. Взгляни, что ты наделал, варвар!

Она подняла зеленые лохмотья, вчера вечером бывшие ее платьем. Критически рассмотрела и отбросила изодранную паутину, в прошлой жизни служившую ей колготками. Поискала взглядом, но так и не нашла трусики. А потом прижала ладони к щекам и расхохоталась.

— Джефф, Джефф, это было безумие! Такое ощущение, что я ночью попала в торнадо.

— Ну нет! Если говорить о жертвах торнадо, то это, скорее, я. Мисс Вулф, ты была ненасытна и неукротима. Странно, что я все еще жив.

Она легла ему на грудь, ее зеленые искрящиеся глаза оказались совсем близко. Джефф осторожно подвинул ее — мочевой пузырь держался из последних сил. Впрочем, Айрин ничего не замечала — в том числе и того, что в поведении ее любовника явственно наметилось легкое нетерпение.

Он терпеть не мог всех этих совместных утренних пробуждений. После игр с Кирой он всегда уходил к себе в спальню, принимал душ и ложился спать, а о проститутках и говорить нечего — они выставлялись за дверь сразу же по окончании сеанса.

И вообще, сейчас ему было не до любовных игр. Ему нужно было решить сразу несколько возникших проблем.

  22