4

Когда Сабрина приехала в Парксвилл во второй раз, ее пустили внутрь без всяких проволочек — охранники сразу же нашли ее имя в своем гроссбухе, после чего обыскали и провели в комнату для посетителей.

И снова ей пришлось ждать Дерека. И снова в комнате было слишком жарко. На этот раз, правда, Сабрина не сидела на стуле, а дожидалась появления Дерека у запертого на замок зарешеченного окна. Она находилась в нервно-приподнятом состоянии, которое охватило ее сразу же после выезда из Нью-Йорка и ни на минуту не отпускало. Сердце билось в ускоренном ритме, выстукивая подобно телеграфу один и тот же вопрос: «Что ты здесь делаешь что здесь делаешь что ты здесь делаешь?»

Другого ответа, кроме: «Не знаю!» — в голову ей не приходило.

Беспокойно перекладывая свое дорогое кашемировое пальто из одной руки в другую, Сабрина поглядывала сквозь решеченное окно на тюремный двор.

Тюремный двор в Парксвилле напоминал унылую, покрытую пожухлой травой лужайку, по которой тянулись протоптанные в разных направлениях дорожки.

— Милый вид, не так ли? — послышался пропитанный сарказмом голос у нее за спиной.

Сабрина сразу поняла, что это Дерек, и повернулась, бы на него посмотреть. Он был таким же сильным и уверенным в себе, каким она его запомнила, но выглядел значительно лучше, чем в прошлый раз. Должно быть, потому, что его глаза были не столь колючими, а черты лица не такими угрюмыми, как прежде. Напряжение, которое испытывала Сабрина, отпустило ее.

— Я подумала, — сказала она, — что через месяц все здесь покроется молодой, зеленой травкой.

Стоя с ним рядом, Сабрина почти не чувствовала исходившего от его тела тепла — уж слишком сильно в комнате было натоплено, но его физическое присутствие, его мощное энергетическое поле ощущала всем своим существом. Скользя взглядом по его лицу, она отметила, что шрам у него под глазом стал почти незаметен, всмотрелась в его глаза — ища в них отражение того душевного тепла, которое было ей так необходимо. Узнать о его душевном настрое по голосу было невозможно: как и прежде, Дерек говорил спокойно и ровно.

— Сегодня я добралась до Парксвилла без труда, — сказала она с улыбкой. — На дороге совсем нет снега.

Он молча кивнул.

Сабрина перевела взгляду с его лица на тюремный дворик за окном.

— Думаю, когда весна вступит в свои права, двор в окружении живой изгороди будет выглядеть весьма живописно.

— Будет — если не обращать внимания на колючую проволоку и вышки с часовыми. Они портят пейзаж.

— Мир несовершенен, — сказала она с грустной улыбкой.

Дерек был покорен ее улыбкой, хотя в глубине души все еще немного на нее злился.

Прошло уже шесть недель с тех пор, как она посетила его в первый раз. Он написал ей письмо, отослал его и стал ждать ее приезда. Он знал, что она не имеет представления, как медленно тянется время за решеткой. Ей не было также дано знать, с каким нетерпением, даже страстью он ожидал ее приезда.

Все это он понимал, но безотчетно злился на нее за то, что она так долго не приезжала. Дерек злился и на систему, которая заставляла его сидеть и безропотно ждать ее приезда, не имея возможности так или иначе ее поторопить. И шестнадцать месяцев, проведенных им в камере, так и не научили его терпению.

  30