Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
27 
— Тебе нужно почаще смеяться, — сказал Коррей. — У тебя чудесный смех.
— Не сомневаюсь. — Она отвернулась к окну.
— О Боже, опять за свое, — пробормотал он и добавил уже в полный голос: — Я нисколько не против, Кори. Можешь смеяться даже надо мной.
— Прозвище довольно нелепое, надо признать.
— Да признаю я, признаю. — Он помолчал. — Правда, в нем были свои преимущества…
— Например?
— Прозвища были у всех, но столь царственное у одного меня.
Коринна ограничилась лишь скептическим взглядом в его сторону.
— Ты не похож на рыжих. У тебя слишком загорелая кожа.
— У какого-то предка по материнской линии были рыжие волосы. Они мне достались по наследству. Вот и все.
— Я знаю одного человека по прозвищу Серебристый Лис, — тихо произнесла она, снова глядя на дорогу. — Поначалу его так называли за то, что он уже в тридцать лет поседел. Сейчас ему сорок восемь, но кличка прилипла к нему, несмотря на то, что большинство его друзей тоже давно поседели. А причина в том, что он не столько «серебристый», сколько «лис». Пронырливый, хитрый, с отличной реакцией. — Она взглянула на Коррея. — Помимо цвета волос, почему тебя назвали Кардиналом?
— Только за рыжие волосы. — Он покрутил головой. — Ну, говорили, что еще за то, что я порхаю как птичка.
— Образно выражаясь.
— Да. Черт, Кори, для тебя это не новость. Я никогда не утверждал, что святой.
— Это точно.
Коррей крякнул, но больше не произнес ни слова. Он был в ярости на себя, что проговорился о прозвище, поскольку оно рекламировало ту сторону его характера, о которой он предпочел бы не распространяться при Кори. С другой стороны, она ведь рассмеялась! А это означает одно из двух: либо она считает его ничтожеством, либо ему удалось ослабить ее бдительность, и лучик света, скрывающийся в ее душе, наконец пробился наружу.
Последняя мысль ему очень даже пришлась по душе.
Кроме того, чем больше он об этом думал, тем сильнее убеждался, что нисколько не стыдится своего прошлого. Только вот надо доказать Коринне, что он немного вырос с тех пор. Если она оценит то, каким он стал, то сможет принять и его прошлое.
Глава четвертая
Остров Хилтон-Хэд очертаниями напоминал ногу. Там, где была лодыжка, простирались плантации с такими образными названиями, как «Розовый Холм», «Греческий Мох» и «Тропа Индиго». На пятке расположилась «Порт-Ройял», а по краю подошвы — «Пальмовые Дюны», «Длинная Бухта» и «Верфь». «Морские Сосны», как сообщил Коринне Коррей, находились в районе большого пальца. Чуть-чуть не добравшись до этого места, они остановились на ланч.
В «Руби-Тьюзди» витал дух космополитизма. Изобилие витражей и люстр от Тиффани, яркие столики, заманчивое и разнообразное меню. Хотя Коринна и подозревала, что причина подъема ее настроения кроется в возможности покинуть машину Коррея, где они столько времени провели вдвоем, все же трудно было придумать более изысканное место для отдыха.
Коринна присоединилась к заказу Коррея — гамбургер с беконом. Он добавил еще и жареные палочки из цуккини и картофельные шкурки. Кори удивленно приподняла бровь.
— Здешний шедевр, — заверил он ее. — Вот увидишь.
В ожидании напитков Коррей рассказал кое-что о Хилтон-Хэд — в частности, как получилось, что он осел на острове. Разговор вошел в спокойное русло, и в какой-то краткий, иллюзорный миг она даже вообразила что перед ней просто очередной клиент, сообщающий необходимую для работы информацию.
Затем эта иллюзия исчезла, и Коринна поняла, что никогда раньше не имела дел с клиентом, подобным Коррею Харадену. Когда они поднялись, чтобы пройти к салатному бару, у нее в который раз замерло сердце: как же он высок, как статен! Когда Коррей пару раз остановился, чтобы поздороваться с друзьями, она поняла, что многие его знают и любят и что он большой специалист в искусстве дружеских шпилек и острот. Когда стащил со стойки бара оливку и отправил ее прямиком в рот, а потом одарил ее виноватой улыбкой, она уловила в нем детскую шаловливость. А когда он подмигнул обслуживавшей их официантке, она уже знала наверняка, что он настоящая погибель для женщин.
— Итак, расскажи мне о тех исследованиях, что ты проводила раньше, — произнес он, справившись с первым куском своего гамбургера.
— За последние несколько месяцев я закончила парочку интересных проектов. Один — для университета. Там хотели узнать мнение выпускников по некоторым вопросам.
27 
