Последние отзывы

  45  

Разумеется, ничего этого Марк не сделал. Он забрал у нее поднос, вымыл посуду и строго-настрого запретил ей выходить из дома, а потом ушел на работу. Джилл немного повалялась на диване, перебирая в памяти его слова о том, что надо беречь ногу – это было не слишком романтично, зато выражало заботу и тревогу за ее здоровье.

Потом она встала и занялась телефонными переговорами. Сегодня все получалось лучше, чем вчера и позавчера, Джилл даже вошла во вкус.

Следующие несколько дней, предшествовавшие сочельнику, были наполнены счастьем – и горьковатым привкусом тоски. И Марка, и Джилл тяготило нечто, чему они боялись дать имя. Грядущее и неминуемое расставание. Призрак его витал над комнатой, пахнущей хвоей, заглядывал в окно, когда они лежали в объятиях друг друга, усмехался с пустой вешалки, на которую Марк вешал свою куртку по вечерам…

В один из дней Марк завел разговор о статье.

– Джилл… скоро выйдет статья о свиданиях вслепую.

– Очень хорошо. И я прославлюсь на весь Чикаго.

– Да. Наверное.

– Правда, об этом будем знать только мы с тобой да еще Лора с Джимми. Все равно здорово.

Марк упорно не смотрел ей в глаза.

– Джилл, ты разве не хочешь прочитать гранки?

– Зачем? Нет, я хочу настоящую статью, в журнале.

– Но… так обычно делают, чтобы проверить, не переврали ли их слова.

– Я тебе доверяю.

– Ты очень наивна.

Джилл насторожилась:

– Что еще за туманные намеки? Ты что, изобразил меня сварливой старой девой с заниженной самооценкой и комплексом подавленной нимфомании?

– Нет.

– Ну и слава богу. А я сегодня укомплектовала весь штат…

– Джилл, дело в том, что я… я не все тебе рассказал. Статью отредактировали.

Джилл нахмурилась.

– Марк, ты говоришь это таким тоном, словно меня ждет публичный позор и всеобщее осуждение.

– Я… я снял свою подпись.

– Что?!

– Статью дописывал другой человек. Энди Хоган, наш сотрудник.

– Он… знает про меня? Про всю эту историю?

– Нет. Но редактор знает. Она нормальная тетка, но она настояла на том, чтобы анонимный персонаж был более узнаваем.

Джилл нахмурилась совсем уж грозно.

– Ты хочешь сказать, что в сочельник вся моя семья с интересом прочитает о том, как я ищу женихов в Интернете, потому что отчаялась найти их в реальной жизни?

– Твое имя указано не будет. Но те, кто тебя знает, могут догадаться.

Он с трепетом ждал ее реакции, а она оказалась совершенно неожиданной. Джилл расхохоталась.

– Ну и фиг с ними! Я же знала, на что иду, разве не так? Акулы пера, они все такие. Дашь им палец, оттяпают всю руку. Давай поедем в ресторан?

– Тебе еще рано выходить.

– Тогда закажем еду на дом. Мне надоел цыпленок по-тайски и пицца наполитана.

– Хорошо. Сиди, я закажу сам.

Он легко коснулся губами ее щеки и отправился к телефону, внутренне радуясь тому, что сумел ей признаться про статью, и одновременно ругая себя за то, что снова не решился поговорить о куда более серьезных вещах. Он был слишком занят своими мыслями и потому не заметил, что по губам Джилл пробежала грустная улыбка, и девушка прижала кончики пальцев к тому месту, куда Марк только что ее целовал…

Джилл прощалась с каждой минутой, проведенной с Марком под одной крышей. Это убивало – но иначе она не могла.

Она очень его любила.

Накануне сочельника случилось и вовсе немыслимое. К Джилл в гости приехала Сара Спенсер, она же Боумен.

Разумеется, предугадать подобный визит было абсолютно невозможно, и потому Джилл с чистой совестью открыла рот и вытаращила глаза, когда за дверью обнаружилась Сара, кутающаяся в норку и нервно постукивающая каблучком об крыльцо. При виде Джилл Сара скривилась, что, видимо, означало сердечную улыбку.

– Привет, Джиллиан. Я тут ехала мимо…

– Проходи, на улице холодно. Признаться, не ожидала тебя увидеть.

Сара сбросила шубку на стул и прошла в гостиную, настороженно озираясь по сторонам. Ее неестественная худоба особенно бросалась в глаза на фоне рождественской елки. Сара и Рождество – абсолютно несовместимы.

Джилл подскакала к стулу и опустилась на него.

– Присаживайся. Если хочешь чего-нибудь выпить, тебе придется взять самой. У меня растянуты связки.

– О, как жаль. Надеюсь, уже не так больно?

– Да, мне лучше. У меня хорошая сиделка.

При этих словах личико Сары заострилось еще больше.

  45