Последние отзывы

  119  

И тут ее схватили сзади. Реми дико завопила и забилась, будто пойманная в силки птица.

– Прекрати! Сейчас же прекрати! Успокойся, Реми! – воскликнул мужской голос. – Ты меня слышишь? Успокойся.

В интонациях этого голоса и в прикосновении рук было что-то знакомое, родное… В памяти Реми снова пронеслась череда стоп-кадров… Она резко умолкла. Перед ней стоял отец.

– Ты! Это ты меня ударил в Ницце. Это с тобой я спорила на площади Массена. – Реми медленно покачала головой, словно отказываясь верить ужасной действительности.

– Я не хотел, – виновато пробормотал он. – Но ты меня вынудила. Ты не желала ничего слушать, не желала понимать. Мы могли все потерять. Все! В Техасе сорвалась крупная сделка, остаток денег мы вложили в оффшорную фирму Мейтленда, но она тоже разорилась. Отдавать долг ему было не из чего. Вот нам и пришлось пойти на риск.

– «Нам»?.. Значит, ты был заодно с Гейбом? – ахнула Реми и припомнила новые подробности: – Марк с Лансом тоже знали про вашу затею. Да-да, вы все были заодно!

– Но ведь никто не пострадал!

– А Чарли и Коул, по-твоему, не люди?

– За Бьюкенена ты можешь не волноваться. Он снова выкарабкается наверх. А Чарли… его гибель на твоей совести.

– О Господи!

Реми опустила голову, не в силах встретиться взглядом с отцом. Ей хотелось убежать на край света и никогда больше не видеть своих родственников.

Кусты предупреждающе зашелестели под чьими-то шагами, и на поляну выступил Коул.

Фрезер обернулся и выпустил руку Реми.

– Получай! – Коул с размаху заехал ему в челюсть и добавил с довольным видом: – Долго же я об этом мечтал!

Фрезер отлетел в сторону.

Коул обнял Реми за талию.

– Пойдем. Хорошенького понемножку.

– Мейтленд рыщет где-то совсем рядом, Коул, – взволнованно прошептала Реми. – У него пистолет.

Коул выругался. На улице, за оградой парка, завыли полицейские сирены.

– Что это?

– Я успел позвонить в полицию, – объяснил Коул, медленно ведя Реми вдоль живой изгороди. – Но они думают, что ты все еще в муниципалитете. Может, нам удастся перехитрить Мейтленда, если мы свернем…

Он не успел договорить: в этот миг Мейтленд выскочил из кустов и наставил на них пистолет.

– Так-так… – насмешливо протянул он. – По-моему, тут сейчас произойдет ссора двух пылких влюбленных. В припадке ревности он ее застрелит, а потом покончит жизнь самоубийством. Как по-вашему, это звучит правдоподобно?

Коул заслонил собой Реми и спокойно ответил:

– Только в том случае, если ты подойдешь поближе. Ведь выстрелы должны быть в упор. Ну что же ты медлишь, Мейтленд?

И издевательски поманил его пальцем.

– Карл! Не надо! – взмолился Фрезер, появляясь из темноты. – Господи! Она же моя дочь! Нет, ты не сделаешь этого…

– Уж не ты ли этого не допустишь? – презрительно хохотнул Мейтленд. – Да ты не в состоянии повлиять даже на эту девчонку! Ну да! Я совсем забыл, что все Жардины – жалкие трусы. Но в отличие от вас довожу начатое дело до конца.

Справа раздался громкий хруст веток. Мейтленд повернулся на звук, и, воспользовавшись этим, Коул попытался вырвать у него пистолет. Раздался выстрел. Из кустов выскочил Гейб. Пистолет описал в воздухе дугу и упал.

– Хватай пистолет, Реми! – крикнул Коул.

Она упала на колени в коротко подстриженную, колкую траву и принялась лихорадочно шарить по ней руками. Вот он! Сталь приятно холодила пальцы.

Реми вскочила на ноги и увидела в двух шагах от себя Гейба.

– Дай мне пистолет, Реми, – после секундного колебания сказал брат.

Девушка попятилась и покачала головой.

– Не дури, Реми! Неужели ты думаешь, я с ним заодно? Да я пытался его остановить. Ну давай сюда пистолет, слышишь?

Однако в этот момент к Реми подоспел запыхавшийся Коул и без лишних слов забрал у нее пистолет. А в следующую секунду темноту прорезал свет фонарей. К ним шли полицейские.

29

Колокол собора пробил полночь, возвещая всему городу, что карнавал закончился и начинается Великий пост. Реми поежилась, рассеянно глядя на голые ветки мимозы, которая росла в небольшом дворике, обнесенном кирпичным забором.

За спиной Реми послышались шаги. Коул вышел во двор и молча протянул ей бокал бренди.

Реми отпила глоток и сказала:

– В тот вечер я тоже пришла к тебе. – Голос ее звучал тускло и невыразительно, зато картины, всплывшие в ее памяти, были яркими и отчетливыми. – На следующее утро я улетала в Ниццу… Когда ты обвинил моих родных в махинациях, мы с тобой поругались. Я тебе не поверила, хоть меня и смущало то, что я увидела ночью в доке. Но, как утопающий хватается за соломинку, так и я цеплялась за слова Гейба, что морякам во время плавания понадобится много пресной воды для разных хозяйственных нужд. А потом мы все встретились в Ницце, и они…

  119