Последние отзывы

  17  

Насколько Тимофей помнил, тогда он пожал плечами и отошел, всего лишь мимолетно оглянувшись на фото. Все-таки, невеста была красива, с этим не поспоришь. Удивительно счастливой, сияющей и чистой. На нее хотелось еще раз посмотреть.

Что ж, теперь они квиты, похоже. Сегодня она испытала снисхождение и некоторое ощущение преимущество перед ним. А говорят — в мире нет справедливости. Он получил по носу за то, что и сам считал себя лучше и умнее.

Казалось бы, после всего, этот «щелчок» он не должен был и заметить. Ан, нет, задело. Задело так, что зашвырнул книгу черти куда в очередном приступе злости и ярости на все и себя в первую очередь.

Размяв шею Тимофей отошел от окна и решил выйти во двор. Он не пойдет домой. Не сейчас еще. Просто постоит на крыльце.

Сейчас Тимофей жалел о том, что разрешил уйти и Кузьминичне, пожилой лаборантке, и Ларисе Федоровне, не менее пожилой, но еще очень бодрой медсестре. Тем не терпелось засадить огороды, чтоб не хуже, чем у соседей было, не меньше. А теперь — один на один с собой, Тимофей жаждал общества хоть кого-то, чтобы не сорваться. И в то же время, не хотел видеть ни одной живой души.

На улице оказалось лучше. Легкий ветерок бодрил, донося запахи пробивающейся травы и распустившихся первоцветов. В городе он и не заметил бы этого. А здесь — уже втянулся, научился ценить. Недалеко, через три дома, закудахтали чем-то всполошенные куры и пару раз вяло тявкнул пес. Это у Федоровны. Бас Пирата он уже и с закрытыми глазами узнавал. Проклятая псина завела привычку оглашать окрестности воем в два-три часа ночи. Впрочем, чаще всего Тимофей еще не спал и собака ему не мешала.

По селу приглушенно разнесся колокольный звон.

Опять Николай за свое. Тимофей усмехнулся. Их священник не на шутку увлекся идеей поучаствовать в соревновании звонарей и теперь отчаянно тренировался едва ли не каждую свободную минуту.

Сегодня у Кольки уже лучше получалось, не мог не отметить Тимофей. Месяц назад все предпочитали захлопывать окна и затыкать уши. А сегодня… Тимофей оперся спиной на дверь и закрыл глаза, вслушиваясь в колокольный перезвон.

Сейчас ему даже стало легче. Что-то скрученное и сжавшееся отпустило внутри. Даже стыд ушел и немного утихла старая боль, обида. Не на эту девчонку. Она его поверхностно зацепила своим изучением. На все остальное.

Колокола продолжали звенеть, а Тимофей не торопился возвращаться в кабинет, так и стоял на крыльце и слушал. Мелькнула и исчезла мысль сходить к Николаю, постоять рядом, поговорить ни о чем, послушать об этом его конкурсе. Только тот ведь не дурак, заметит что на уме у Тимофея, по глазам поймет. Начнет опять свои наставления читать. Хоть и сам понимает, что грызет друга. Но такова его обязанность и святой долг — наставлять людей на путь истинный. Да, вот беда, не хотел туда Тимофей, на путь этот. И был благодарен, что чаще всего Колька молчал или поддерживал незначительную беседу. Хороший он, все-таки, хоть и придумал себе такое занятие — то священником стал, то колоколами народ мучает.

Звон медленно угасал, словно растворялся в теплом весеннем воздухе.

Тимофей открыл глаза с некоторым сожалением. А ведь стало легче, все же. И домой уже не так тянуло. Да и голова больше не трещала по швам.

Постояв еще пару минут на улице, он развернулся и пошел назад, в кабинет, уже не уверенный что пойдет домой ровно через час. Может посидит подольше.

В пятый раз за последние десять минут обойдя свой новый дом, Саша четко поняла — дело плохо и некуда оттягивать. Надо что-то делать! Время-то шло к вечеру. А у нее ничегошеньки не было!

Ну, то есть, не совсем. Но…

Попытавшись собраться с мыслями Саша буквально рухнула на единственный табурет, стоящий у старого стола, покрытого вытертой, местами порванной клеенкой.

Итак, если провести инвентаризацию — Саша оказалась счастливой хозяйкой небольшого трехкомнатного дома с кухней, отдельным помещением, в котором она заметила узкую, выщербленную чугунную ванну и, (о чудо!), даже с туалетом. Правда, о канализации речи не шло, но Семен Петрович заверил ее, что они тут люди не дикие и очищают выгребные ямы специальные службы регулярно за очень умеренную плату. Одной проблемой и страхом меньше.

Кроме помещения у нее так же имелся вот этот табурет, на котором Саша сейчас сидела, стол, раковина, старенький холодильник, вроде бы работающий. Во всяком случае он громко дребезжал уже полчаса, с тех пор как она его включила в розетку.

  17