очень нудно 
7 
Часы и кольцо адвокат Антон Дрель запечатал в конверт и положил у себя в конторе в сейф рядом с таким же конвертом, где уже лежали часы и кольцо Платона Лебедева. Почти через полтора года, когда много дней подряд Ходорковскому и Лебедеву будут оглашать приговор, адвокат Антон Дрель каждый день будет брать с собой оба конверта, на случай оправдания его подзащитных, каким бы невероятным ни казалось оправдание.
Ходорковского увезли. Дрель поехал к жене арестованного миллиардера, и родители Ходорковского были уже там. Мать Ходорковского Марина Филипповна говорит, что они люди старшего поколения, крепче, больше готовы к ударам судьбы, чем молодая женщина — мать троих детей. И поэтому, едва услышав по радио, что их сын арестован, собрались и приехали к невестке и внукам. В доме работал телевизор. По телевизору каждый час повторяли одни и те же новости, что арестован, что предъявлено обвинение, что суд выбрал мерой пресечения содержание под стражей. Жена Ходорковского Инна была близка к обмороку. Старшая дочь Ходорковского Настя не верила, что все это происходит на самом деле. Младшие мальчики-близнецы не понимали, что случилось нечто серьезное, но, чувствуя всеобщую нервозность, капризничали.
Марина Филипповна говорит, что тогда, в день ареста, они с мужем приехали к Инне и детям не только для того, чтобы поддержать их в трудную минуту, но еще и с практической целью — они ждали обыска в доме сына.
Весь следующий день, воскресенье, от Ходорковского не было никаких вестей. Дежурный в прокуратуре, когда адвокат Антон Дрель звонил в прокуратуру, говорил, что не может дать никаких справок, потому как выходной, и лучше позвонить завтра.
Антон понимал, что дело предстоит большое и сложное, что он один не справится с таким делом, а потому звонил разным известным адвокатам и спрашивал, не согласятся ли те стать защитниками Ходорковского. Некоторые отказывались сразу. Некоторые просили время на размышление, для того, вероятно, чтоб позвонить в Кремль, спросить разрешения и тогда уже отказаться, когда знакомый кремлевский чиновник посоветует не лезть, куда не просят.
В воскресенье же в здании компании ЮКОС на Дубининской улице в Москве в холле около лифтов повесили большой портрет Михаила Ходорковского. Портрет провисит около месяца, пока новый глава компании Семен Кукес не велит портрет снять, потому что портрет, дескать, злит прокурорских работников, приходящих с проверками.
В воскресенье же по просьбе Марины Филипповны к Ходорковским приехала адвокат, специалистка по обыскам и научила семью арестованного миллиардера, как себя во время обыска вести. Обыск обычно осуществляют целой бригадой. Следователи обычно ищут одновременно в нескольких комнатах, и члены семьи должны заранее решить, кто в какой комнате будет следить, чтоб следователи не подкинули оружия или наркотиков. Особенно надо обращать внимание на то, чтоб первым делом следователи в присутствии понятых обыскали туалеты. Потому что через час после начала обыска кто-то из следователей может зайти в туалет по малой нужде, запереться и спрятать за унитазным бачком что-нибудь запрещенное, чтоб самому же потом это запрещенное и найти в присутствии понятых.
Они ждали обыска. Они не выходили из дома. Разве только в ближний магазин. Отправляясь за покупками, Марина Филипповна видела, что неподалеку от дома стоит днем и ночью автобус с затемненными стеклами, а вдоль забора прогуливаются немолодые, но влюбленные пары. Стоило Марине Филипповне поравняться с влюбленными, те немедленно принимались целоваться, чтоб не показывать своих лиц.
Делая покупки, Марина Филипповна боялась, что вот сейчас, пока она в магазине, как раз и начнется обыск, дом оцепят, ее не пустят внутрь, и внутри не хватит людей, чтоб следить за ловкостью рук прокурорских работников. На всякий случай пожилая женщина присмотрела дыру в заборе и договорилась с невесткой, чтоб всегда держать одно окно на первом этаже незапертым. Она всерьез готова была, если обыск начнут в ее отсутствие, перелезть через забор и через окно забраться в дом.
В понедельник утром за пару часов до назначенного времени допроса Антон Дрель позвонил в прокуратуру, сказал, что хотел бы, когда приедет на допрос, узнать, в каком именно изоляторе содержится его подзащитный, и получить разрешение на посещение своего подзащитного.
— Приезжайте, конечно, — сказал прокурорский работник в телефоне. — Приезжайте, получайте разрешение, а на допрос приходить вовсе не надо.
7 
