очень нудно 
138 
Заваленный проход через кряж не был единственным. На других, более узких тропах постоянно патрулировали охранники, и время от времени случались стычки с бандитами. Когда полусотник с двумя охранниками наткнулся на сытую и наглую шестерку бандитов, только ловкость начальника спасла двух его подчиненных. Потом Ириона стошнило, но не от вида разрубленных костей и растекшихся внутренностей — просто переход на слишком быстрый темп вызвал спазмы в голодном желудке.
Четыре лодки ладола с продуктами добрались до прииска к концу третьей декады, проламывая лед в пресноводном канале тяжелыми шестами. Некоторые жители прииска, плача, обнимали спасителей. Ириону сообщили, что Лела и комендант живы, но его жене еще стоит немного подлечиться. В обратный путь ладола согласились забрать детей и самых истощенных людей. Мужчины с прииска уходить отказались, тем более что голод закончился. С ладола отправили детей Лелы и жену одного из шахтеров с трехлетним сынишкой, которая была очень слаба. За продовольствие болотные люди взяли немного из предложенных денег, но больше всего обрадовались девяти кинжалам, шестнадцати железным лопатам и двум киркам, которые им предложили охранники и шахтеры, не зная чем отблагодарить. Ирион честно закрыл глаза на тот факт, что лопаты и кирки являлись имуществом короны. Ладола обещали приехать еще.
Вместо эпилога
Если хочешь остаться собой —
Уходи!
Если замерло время в ночи —
Не кричи!
Если сдвинулись стрелки часов —
Это зов.
Если сердце стучит как набат,
Если звезды кострами горят,
И тебе до утра не уснуть —
Значит, в путь!
Странно и страшно бывает в ночи, когда порой время останавливает свой бег и наступает звенящая тишина. Так случилось в одну из ночей, когда Лорна осталась в доме одна. Сначала привычные звуки дома убаюкивали девушку, она уже начала дремать, и вдруг началось это… Лорна вздрогнула и подняла голову — тихо, словно весь мир вокруг перестал существовать. Ни шелеста ветра за окном, ни потрескивания дров в печи, даже огонь масляной лампы будто застыл. Захотелось кричать, но девушка знала, что нельзя, — грань миров в такие минуты слишком тонка, и на крик могут прийти те, кто ждет только повода, чтобы пересечь тонкую грань. Страх всегда порождает только страх.
Превозмогая вязкий ужас, Лорна встала и подошла к маленькому окну. Звезды не мигая смотрели на нее, словно ждали, что она станет делать. Девушка накинула на плечи теплый платок и вышла за дверь. Замерший мир обступил ее со всех сторон, но это все же было лучше, чем стены крохотной комнаты. А звезды ждали. И Лорна пошла, сначала медленно, но постепенно убыстряя шаг.
Куда она идет и зачем? Девушка не знала, но чувствовала, что идти надо, только это может спасти ее от неминуемой паутины безвременья и страха. Сначала путь шел по знакомым холмам, поросшим низким кустарником, но постепенно деревья становились выше. Узкая тропка, едва видимая в темноте, вела куда-то вперед. Сначала под ногами была мягкая трава, потом заскрипел песок, и наконец ноги девушки пошли по мелкой гальке, деревья расступились, и Лорна вышла в закат. Она стояла на вершине высокого каменистого холма, где-то далеко внизу раскинулось море или озеро, но его не было видно из-за густого молочно-белого тумана. Туман стелился волнами, и его пряди отражали багрово-красное зарево, только между волокнами тумана виднелась густая синева, и в ней запутались мелкие звезды, тусклые, как стеклянная пыль.
Девушка присела, обхватив колени руками, и стала смотреть на закат. Постепенно зарево становилось ярче, посреди него образовался тонкий светящийся овал с золотистым ободком. Девушка поняла, что пора, и шагнула на туман, услужливо легший ей под ноги. Туман был мягким и почти невесомым, он ласкал голые щиколотки, как шерсть неизвестного зверя. Лорна стала подниматься все выше и выше, пока не коснулась неба. Оно было слегка прохладным и гладким, как полированный металл. Девушка протянула руку и отдернула небо, как занавеску, и ей открылись звезды — целое море звезд. Они были живые, они перемигивались друг с другом и подмигивали Лорне, а самые нетерпеливые срывались с места и кружили вокруг нее, потом отлетали обратно, словно зовя за собой…
Лорна встала, подошла к окну и отдернула занавеску. Пальцы коснулись гладкого прохладного стекла — девушка вздрогнула. Временами видения слишком тесно переплетались с явью. На ночном небе мерцали крупные осенние звезды, их было очень много, как будто кто-то щедро посыпал солью все небо, а потом поджег ее. Лорну слегка трясло, так всегда бывало после неожиданных видений, а только что увиденное повторялось уже не первый раз. Что оно могло значить, девушка не понимала до сих пор, но поражалась настойчивому порыву. Впрочем, она понимала далеко не все из своих видений, или разгадка находилась намного позже. Она была видящей, но не видела своего собственного пути, словно кто-то неизвестно зачем отгородил от Лорны ее судьбу. Девушка страдала из-за этого, она могла предсказать чужой путь, но ничего не знала о своем. Другие ведающие только качали головами и утверждали то же самое. Лорна шла на ощупь, как заблудившийся в темной комнате ребенок.
138 
