читайте - не пожалеете 
91 
Не простой чужак — смерть земли нашей.
Зарево разгоралось над скалами, которые облюбовал для себя Марин. По ночам земля тряслась мелкой дрожью. От страха, наверное. Шли отравленные дожди. Адды мерли от этой воды. А чужакам — ничего...
Источники были отравлены. Сила шла очень плохая, жестокая. Двое мальчишек, сгорая от любопытства, ночью ушли к чужаку — посмотреть, чем он там занимается. И не вернулись. Пошел их отец. И вернулся весь черный от горя. Сказал, на небесах они. И сам вскоре зачах. Нет худшей доли для человека, чем потерять свою землю и сыновей.
Адды тогда преодолели свой страх и пошли к Марину. Попросили уйти, взяв отступное. Но он отказался. И скоро в те скалы стало уже не пройти. Будто невидимая завеса пала над ними. Глаза видят, а ноги не идут. Недоброе колдовство. Нечеловеческое. Да и сам чужак изменился. Он стал еще выше ростом и выглядел уже не человеком, а призраком. Являлся глазам Аддов все реже и вскоре пропал. А с ним жизнь из нашей земли утекла, словно сердце из нее вынули».
Рассказав это, старая Дайга вздохнула и смолкла. А остальное Туйну было уже известно. После ухода Марина власть в племени стали брать чужаки. Потом племя разбилось надвое. Те, кто ушел, желали хранить традиции Аддов. Только смысла в них уже не осталось. Ущелье Источников медленно умирало. И он, маленький Туйн, знал, что не может считать себя Аддом. Не бывает у зохра светло-карих глаз. И волосы не выгорают на солнце. Он — полукровка...
Тогда мальчик понял, что никогда не возьмет жены, не оставит потомства. Он станет отшельником.
Так он и сделал.
Прошел век. Туйн обучился древнему колдовству и взял ученика — юного Кейна. Не выбрал, а взял. Кейн оказался единственным, кто пожелал обучаться.
В мальчике текла едва ли шестая часть крови Истинного народа. Он вряд ли мог перенять и использовать древнюю магию Аддов. Да только в глазах Кейна горела мольба, когда он просил отшельника об ученичестве.
«Будь что будет, — махнул рукой Туйн. — Ни мне, ни ему не осталось другого пути. Может, дитя Мая найдет в нашем учении что-то свое».
Так оно и случилось. Мальчик был терпелив и учился прилежно. Но на вопросы Кейна учитель ответов почти не находил, хоть и думал над ними часами. Ученика интересовало не «как», а «почему». Туйн с горечью понимал: мальчик — другой. И его ум иначе устроен. Не каменный уж ползать учится. Птица — летать.
Сейчас колдун молча сидел на камнях, ожидая рассвета.
Наконец небо стало светлеть, и тьма ночи рассеялась. Юноша, спящий недалеко от учителя, проснулся, протер кулаками глаза и поднялся с убогого ложа.
— Доброе утро, учитель!
Туйн кивнул, соглашаясь. Утро и впрямь выдалось неплохим.
Глаза Кейна, с радостью открывшиеся навстречу новому дню, сияли, будто весеннее небо. Огромные, синие. Ростом юноша был на голову выше учителя, густая копна темных волос разметалась по плечам. Он еще не вошел в полную силу.
«Растет. К небесам тянется, звездное семя», — с усмешкой подумал колдун.
— Учитель!
— Да, Кейн?
— Мы с тобой вчера пили отвар синего мха. Ты говорил мне, что он укрепляет тело и дух. А потом мы ходили к Источнику...
«Не говорил я ему про Источник, — с тревогой подумал отшельник. — Откуда он знает?» Вслух он произнес:
— Не к Источнику мы ходили, а к малым источникам.
— Ну да! — Юноша запустил в волосы пятерню; лицо его стало растерянным. — Я после вчерашнего все перепутал!
— Как на тебя действовал мох? — Туйн нахмурился.
— Я испытал прилив странного возбуждения. — Кейн покраснел. — В теле и в голове. А когда мы спустились в долину, я видел, как по камням ползут линии. Фиолетовые, оранжевые. А кое-где — золотые. Все внутри словно гудело от силы, а голову изнутри распирало. Я без тебя бы домой не добрался. До сих пор голова еще кружится. А тело пустое и легкое.
Отшельник опустил глаза и серьезно задумался. Углы его рта поползли вниз.
«Настоящего Адда отвар мха укреплял, — размышлял он. — Придавал бодрости телу и духу, но не внушал посторонних видений. На меня, полукровку, он действует так же. Почти. Но ближе к утру я иногда вижу нелепые сны. Для меня и для настоящего Адда — нелепые... А Кейн? У детей Мая все наизнанку повернуто. Что нас, зохров, лечит, то их делает слабыми. И наоборот».
И тут колдуна вдруг осенила догадка.
— Ученик! Что ты видел во сне? — быстро спросил он.
— Во сне я ходил... — Глаза юноши вдруг округлились. — Будто и не спал вовсе. Поэтому мне показалось, что мы вчера вместе ходили к Источнику. Оказывается, я один ходил. Без учителя. Плохо...
91 
